— Давай отойдем, — шепнула Даня Игорю, — сейчас тут такое начнется…
Доверяя опыту девушки, Игорь вместе с ней тихонько отступил к стене, и встал в углу. Проделали они это очень вовремя. Дверь распахнулась, с треском ударившись о стену и в комнату, разъяренной фурией, влетела баба Маня.
— Ах ты кобель! — завопила она, и Даня напряглась, не сразу уяснив, к кому относится данный эпитет и готовясь вступиться за Богданова. — Козел старый!
Даня расслабилась, сообразив, что Богданов пока в относительной безопасности.
— Что ж ты творишь, бесстыжие твои глаза!
Сходу сдернув с плеча мокрую тряпку, бабка принялась охаживать Олежека по лицу и голове. Правоохранительные органы, в лице Богданова, по которому едва не попало, ретировались на безопасное расстояние, а баба Маня вошла во вкус. Олежек явно успел пожалеть, что не пошел с полицейскими, он пытался высказаться в свою защиту, но беспощадная тряпка настолько точно била по лицу, что слышалось только невразумительное мычание.
— С малолеткой! Извращенец старый! Да что б у тебя все отсохло, что б тебя чума взяла, кобелина проклятый!
Ради спасения ребенка Богданов двинулся в атаку, предварительно кивком предупредив Даню наблюдать за мальчишкой и пресекать все попытки к бегству. Он обхватил бабку сзади и приподнял ее над полом, втянув, предварительно, голову в плечи, спасаясь от тряпки.
— Уймись, баб Мань! — проорал он в ухо старушки, стараясь перекричать ее проклятья. — Убьешь ведь мальца.
— Убью! — воинственно согласилась старушка, но вырываться перестала. — Поставь меня, Сашенька, поставь. Все уже. А вы, двое, держите этого поганца крепче, сейчас судить его будем.
Прозвучало это угрожающе, но Игорь послушно схватил мальчишку за руку.
— Сашок, ты представляешь, что он умудрил? — зло прищурившись, спросила баба Маня, и Богданов всем своим видом изобразил полное неведение.
— Он с девчонкой соседской, Светланкой, целовался, сопляк такой!
Голос старушки вновь едва не сорвался на визг, и Игорь подал голос.
— Ну и что? Рановато, конечно, но не бить же за такое.
— Верно, мать, я ж только тебя люблю, — подал голос Олежек, и Богданов осторожно усадил вновь завопившую бабку на стул, и. придержал.
— Ты идиот? — осведомился он у Олежека. — Жить надоело? Баб Мань, ты бы вышла, я с ним пока побазарю.
Погрозив Олежеку кулаком, баба Маня покинула помещение.
— Она ведьма? — уточнил Игорь, едва старушка ушла.
— Она тряпкой быка забить может, — печально отозвался Олежек. — И вот что мне теперь делать? Дядь Саш, вступишься за меня?
