— Знаю. Но ведь ещё не вечер…
— Ты вообще ведь много про меня знаешь, Аркадий?
— Много. Больше, чем ты предполагаешь. — Он насмешливо показал глазами на мое полупрозрачное одеяние, превратив свое заявление в шутку. — А скажи, Слава, тебе никогда за эти годы не приходило в голову, каков я в постели?.. Молчишь, — значит, приходило… — Он потихоньку потягивал вино, не спуская с меня тяжелеющего взгляда. — А я частенько задумывался, какую отличную женщину мог бы сделать из той девчонки… Ведь я мог оказаться у тебя первым… В ту ночь! 15 августа… и потом…
Я опустила глаза, сообразив, что Аркадий, действительно, знает обо мне больше, чем я могла предположить. Тогда мне и в голову не пришло заикнуться о своей девственности.
— Что ты хочешь, А. Р.? — Спросила я и он не ответил, а только скрипнул зубами.
— Сам не знаю. Может, вот так — овладеть тобой и исчезнуть. Теперь уже — навсегда… Может, просто уйти, если ты сама повиснешь на мне… А, возможно, возможно… Что бы ты сказала, если бы я предложил тебе стать хозяйкой? Хозяйкой всего, что у меня есть?
— Это тест на жадность и, видимо, честность? Ты пьян, Аркадий. Я не продаюсь и, увы, не способна влюбиться заново.
— Но ты все же хотела бы завершить ту нашу последнюю встречу, завершить до конца, правда?
Он опустился у моего кресла и прильнул губами к моей стопе. Руки скользнули вверх, лаская кожу. Мысль о том, что я не зря регулярно избавляюсь от волос на ногах показалась мне смешной. Я откинулась на спинку кресла, ясно осознавая, что совершенно пьяна и безумно рада пьяной безответственности. Ничего особенного не происходит — игривое кокетство, милая шкодливость — и только…
Руки Аркадия ласкали мои бедра, слегка раздвигая их, а голова лежала на моих коленях. Я крепко сжала ноги и вцепилась в густые волнистые волосы.
— Оставь. Не хочу. — Мое колено уперлось в белую крахмальную грудь. Уйди!
В лице Аркадия мелькнула лихая удаль. Подхватив, он резко сдернул меня с кресла на пол и тут же, не давая опомниться, тяжело навалился, прижав к ковру мои руки.
— Значит, тебе нравятся грубые мужчины? Простоватые и трудолюбивые в постели парни? — Он прильнул губами к моей обнажившейся груди и в висках гулко ударил колокол. Все! Случилось…
Я закрыла глаза, затихла. Значит, именно этого я хотела все эти дни. А, может, годы? А, может, все таки, не я, а это загадочное, подвластное своим законам тело?..
— Слава, прости. Я страшно хочу тебя, но не так. Хочу, чтобы ты сама молила меня взять тебя.
