Я достала ключи из сумочки и даже не успела вскрикнуть — один за другим прогремели выстрелы… Вернее, совсем тихо — будто откупорили бутылку — пиф-паф! Геннадий согнулся и тут же я увидела в его руке пистолет. С нижнего этажа, загудев, тронулся лифт.
— Вы не испугались? — Пытаясь улыбнуться, он сморщился от боли.
— Что, что с вами?
— Рука… Ерунда, чуть выше локтя. Жжет немного.
— Надо вызвать «скорую». — Отворив дверь, я пригласила его войти.
— Ни в коем случае. Сам перевяжу. Внизу у меня машина.
— Я все-таки врач и не могу отпустить вас с таком состоянии. Давайте-ка осторожно освободим руку. Вот так. Слава Богу, не катастрофа. Я притащила аптечку и затянула жгут. В мышце предплечья левой руки чернели сквозные отверстия. Кровь капала на светлый ковер, пока я не обработала рану перекисью водорода и не наложила тугую повязку. Тутанхамон взирал на нас с полным безразличием, беспечно шелестел фонтан.
— Может, все-таки останетесь? — Спросила я, помогая Геннадию натянуть испачканную кровью куртку.
— Жаль, совсем новую вещь испортили… Спасибо, Владислава Георгиевна. Не беспокойтесь за меня и ничего не бойтесь. Сегодня уже ничего больше не случится. Если не сможете уснуть — звоните. Мой телефон вы знаете.
Я ничего не успела возразить — Геннадий скрылся за дверью, шепнув «Не забудьте закрыть задвижку».
Сергей появился в одиннадцать утра. Застав меня дремлющей в кресле с телефоном в обнимку, он опустился рядом и спрятал голову на моих коленях.
— Прости, прости, девочка… Я все уже знаю. Но ничего нельзя было изменить… И так, считай, нам очень повезло.
Я и не старалась сдержать накопившиеся эмоции — страх за мужа, обида на него, на себя — на всех, кто затевает кровавые игры, выплеснулась бурей слез и упреков. Сергей лишь крепче прижимал меня и колотящие его спину кулачки успокоились. Я гладила его плечи, обтянутые незнакомым свитером, вдыхала запах чужих сигарет и заклинала: пусть все будет так, но только не хуже, не хуже…
За обедом мы обменивались многозначительными, извиняющими, преданными взглядами и молчали.
— Мне ничего не спрашивать? — На всякий случай спросила я и Сергей отрицательно покачал головой.
— Потом. Потом я, наверно, сумею тебе объяснить что-то. А пока просто прости и потерпи.
Вечером мы смотрели КВН, сидя в креслах, как добропорядочные обыватели. Я даже что-то вязала, а Сергей смеялся над шутками ребят. И несколько раз говорил из кабинета по телефону.
Уже после подведения итогов и заключительной речи Маслякова Сергей спросил:
