– А почему вы решили тогда, что эти ваши „черные“ причина моих волнений?
– Да весь ваш вид, – он усмехнулся, видимо, вспомнив ту, загнанную, меня, – одежда, более подходящая для пятнадцатилетней девочки. Вы по какой-то причине переоделись во что попало. Торчащие из под юбки странные туфли. Кстати, а что это у вас было на руке?
Я, без лишних слов разворошила ворох платьев, законспирировавших то, что у меня было не только на руке.
– Вот это? – я протянула ему часы.
Керрадо с любопытством постучал по корпусу:
– Что это?
– А вот еще, – я по очереди выложила перед ним плеер, зажигалку, сигареты, коробочку с рабочими инструментами, фотоаппарат, которым он более всего заинтересовался.
– Я не уверена, сработает ли, но попробуем, и вы все поймете без объяснений.
Последний раз – где-то с месяц назад – я сфотографировала свою келью. На память, так сказать.
К моему удивлению, он не просто сработал, а вспышкой (Керрадо дернулся, взмахнув руками и пытаясь защититься от яркого слепящего света блеснувшей „молнии") доказал состоятельность фирмы „Panasonic“, можно сказать, на века.
– Ну, полюбуйтесь на себя, – я поднесла к Алехандро экранчик фотоаппарата.
Он, что называется, спал с лица, рассматривая снимок.
Я прыснула, не сдержавшись.
Наконец, Керрадо перешел к словесной форме пережитых впечатлений:
– В ваше время наша церковь не осталась бы без работы. Как же это? Без красок? И в одну секунду! – он рассматривал, чуть ли не обнюхивая, цифровик со всех сторон, потом возвращался к фотке, разглядывая свою испуганно отпрянувшую физиономию в момент вспышки, – в это трудно поверить. Теперь я понимаю бедную Урсулу, – он поднял голову, – вы же ей тоже что-то продемонстрировали.
– Откуда вы знаете? – я насторожилась.
– К сожалению, знаю не только я. И поэтому я здесь.
Алехандро помолчал, собираясь с мыслями:
– Ваше появление в монастыре… Летисия, не у всех вызвало чувство радости. Одна из сестер ("Анна“, – пронеслось в голове) поспешила сообщить собратьям по ордену о невесть откуда появившейся особе, по всем приметам – ведьмы. Френсис оказалась под угрозой обвинения сокрытия вас, а, поскольку монастырь, с самого начала служил приютом для знатных лиц, как вы знаете…
Он запнулся, ища подтверждения моей осведомленности о населении монастыря. Я согласно кивнула, после чего он продолжил:
– … то он находится под неусыпным вниманием со стороны основавших его…, – здесь он вновь остановился, раздумывая, расшифровывать ли сказанное, но решил продолжить без уточнений, – … и все, что может показаться опасным для жизни монахинь, немедленно устраняется.
