Вновь я застыла в молитвенной позе у алтаря, куда рванулась при звуке открываемой двери, чтобы замаскировать вынужденную трансформацию, и, по возможности, отдалить момент узнавания.
Но в эту минуту я, действительно, молилась. Молилась за свою жизнь, прося у Бога лишь одного – оставить мне ее. Пусть и в этой стране, и в этом времени. А я уж как-нибудь разберусь, что с ней делать дальше.
Некто присоединился ко мне, едва слышно шепча:
– Libera me, De morta aetema…
Я искоса взглянула на молящуюся, вдруг встретившись с изучающими меня глазами дамы уже не первой молодости, но до сих пор сохранившей, несмотря на обезличившую ее накидку-вимпл, притягательность утонченной, но увядающей красоты.
Внутри все оборвалось. Я опустила голову еще ниже, лихорадочно придумывая объяснение.
– Вы новенькая, сестра?
– Д-да.
– А где сестра Бенита?
– A-а… она вышла… ненадолго.
– Преподобная мать Френсис ничего мне о вас не говорила.
– М-м-м… я приехала ночью. Под утро.
– Как ваше имя?
В памяти всплыла Марселина.
– Лаура.
– А я сестра Мария.
Перекрестившись, я поднялась, тем самым как бы показывая, что наш разговор у алтаря не уместен. На самом же деле надо было прекращать этот спектакль и начать уже действовать. Моя собеседница встала вслед за мной. Мы чинно приблизились к постаменту.
Под покрывалом дернулась рука Бениты. Она вот-вот очнется.
– Сестра Анна попросила меня помочь сестре Бените в омовении усопшей. Вы тоже здесь для этого? – монахиня не спускала с меня глаз. Ее колючий взгляд из-под припухших век ни на секунду не отвлекся от меня.
– Нет-нет, я пришла сюда поблагодарить Господа за милость присоединиться к моим сестрам по ордену.
Сестра Мария удивленно вскинула брови и, поправив покрывало, как бы мимоходом бросила:
– Но королевский двор мне известен. Я не помню вас.
Я растерялась. При чем здесь королевский двор? Мне он как раз не известен. И что? Какая связь?
И в это время Бенита пришла в себя. Она сладко потянулась и, видимо, что-то вспомнив, громко ойкнула, после чего забарахталась под саваном. Успешно его сбросив.
Но я не стала ждать продолжения фуршета и, наскоро попрощавшись с сестрой Марией, поспешила к выходу.
Вскрики за моей спиной подстегнули меня, и я, не имея ни малейшего желания оглянуться, чтобы убедиться в причине суматохи, подхватила с обеих сторон незаконно доставшееся мне монашеское платье и прибавила скорость, не совсем приличную для сего святого места.
