Но все равно и там было интересно. Девочки долго смотрели, как солдаты строем идут куда-то, как, выходя из казарм, они щелкают затворами винтовок. Они бы и дольше смотрели на все это, если бы холод не загнал их домой. И хорошо, что загнал. А то, чего доброго, Газиза с мальчишками, не застав никого, пошла бы домой, и Закира ничего бы не узнала.
А как интересно рассказывали Газиза и мальчишки о том, что вчера им довелось увидеть! И про дрова, и про пушку, и про то, как трамваи остановились на дамбе.
«Ох уж эта Лида! Заяц трусливый, — подумала Закира. — Если бы не она, повидала бы я и пушку, и трамвай, и юнкеров».
Ну да не беда! Сегодня их пятеро. Сегодня им ничего не страшно. Вот станет еще посветлее на улице, и непременно пойдут в самое интересное место. Разве можно в такое время сидеть дома?
Закира отвернулась от окна и принялась щекотать пятки спящим мальчишкам. Мальчишки проснулись, вскочили было, но тут же снова залезли под одеяло. За ночь печка почти остыла, и в комнате было прохладно.
Девочка тоже забралась на печку.
— Матали, доскажи сказку, которую вчера начал, — свесив голову с печки, сказала Закира.
Все ребята громко расхохотались.
— Да он же рассказал ее всю, — сказала Лида.
— Правда, Матали? — удивилась Закира. — А я что же делала?
— А ты мне помогала, носом свистела, пока я рассказывал.
Закира в другой раз нашла бы, что ответить, но тут промолчала. На столе она увидела небольшой бугорок, прикрытый головным платком.
— Эй, ребята, — крикнула она, — посмотрите-ка, что там лежит на столе?
Матали высунул нос из-под одеяла, но сам вылезать не стал. Зато Гапсаттар мигом вскочил с нар, кинулся к столу и сдернул измятый головной платок.
— Это хлеб, ребята! — крикнул он радостно.
— Откуда тут хлеб? Полно врать-то! — сказала Закира.
— Да чтобы мне с голоду подохнуть! Не веришь — слезай да понюхай.
Девочки свесили головы с печки, Матали, сбросив одеяло, бросился к столу.
— Правда, хлеб! — сказал он.
— Чудеса! — отозвалась Газиза. — Вчера же ничего не было.
— Ну, значит, Бичура-Домовой принес, — сказал Совенок.
Ребята сгрудились у стола, с интересом разглядывая хлеб, чудом появившийся на столе. Вдруг Закира, вспомнив что-то, сказала с презрением:
— Бичура… Не Бичура, а мама. Это же мой платок. Его мама вчера надела, когда пошла на фабрику.
— Ну, значит, сестра Ханифа приходила, пока мы спали, — уверенно закончила Газиза. — Это она нам принесла.
— Конечно, нам, — согласилась Закира и тут же принялась делить хлеб.
