— А гравилетчик отсутствует один или с Кардашом?
— Подозрительная осведомленность! Впрочем, начальник Станции ждет нас в жилом отсеке. Хочешь получить у него нелегальное разрешение взглянуть издали на нюхачей?
— Привет ему надо передать… От Елены Владимировны.
— Молчи! Здесь на нее полное табу! Кардашу — ни слова!
— Забавненькая ситуация!
— Встретимся позже. Сейчас Кардаш устроит тебя в резервной комнате и проведет профилактическую беседу. А я загляну по прибытии гравилетчика…
Кардаш порывисто пожал Антону руку и посмотрел на Медяка. Тот молча удалился вдоль стены, набухшей от кабелей.
— Не сердитесь за посадку?
— По-моему, чересчур замысловато.
— Вынужденная мера, — Кардаш открыл безымянную дверь. — Располагайтесь… Предупреждаю: взлет будет не менее сложен. Страхуемся от медных удавов… Слыхали про таких? — Кардаш вошел в комнату, включил свет и посторонился, пропуская Антона.
— Живностью не интересуюсь.
— А я думал, Медяк успел вас проинформировать… Или нашлась другая тема для беседы?
— Прикажите ему прочитать обзорную лекцию, а то действительно, не знаешь, кого бояться на Бете.
— В пределах Станции вам ничто не грозит, если будете соблюдать следующие рекомендации: во-первых, не покидать без сопровождающего свою комнату и тем более не делать попыток проникнуть в лабораторный сектор.
— Дисциплинка, — Антон попробовал рукой упругость застеленной пледом откидной койки. — А что, удавы заглатывают флайтинги?
— Видите ли, удавы создают помехи для автопилотов. — Кардаш заложил руки за спину и выпятил живот. — В период половой активности медный удав испускает поисковый импульс, предназначенный для привлечения особи противоположного пола, и в момент совпадения импульсного вектора с траекторией флайтинга блокируется автопилот.
— И сколько длится у них поиск самки?
— Каждый экземпляр придерживается индивидуального цикла, поэтому опасность для флайтингов постоянная.
— Неужели Медяк не может разобраться с этими тварями?
— К сожалению, Станция находится в пассивном режиме, а сами удавы упорно избегают близких свиданий. Бедняга Медяк — раньше был прекрасный практик: кромсал, резал, препарировал. Здесь же утратил квалификацию, а теоретик из него получился никудышный.
— Зачем тогда держать ненужного специалиста на Станции?
— Полагается по штату… Впридачу он ярый пропагандист местных легенд. Талантливый мифотворец. С энтузиазмом и огоньком повествует о всякой недостоверной всячине. А конек его — Глаз Орфея!
