Загадочная птица | страница 19

Пора было спать, но я все размышлял. И когда ночь начали сменять серые сумерки зимнего рассвета, я сообразил, что у меня есть ход, которого Андерсон знать не мог. Приняв решение, я поправил фотографию на столике рядом с кроватью, посмотрел на нее и выключил свет. Правда, после этого в комнате темно не стало.

Миновало три дня, и она вернулась на поляну, где впервые встретилась с Банксом. День был божественный. Кристально голубое небо, ласковое солнце, слабый приятный ветерок. Она присела на поваленный ствол, как и в прошлый раз, и сразу принялась рисовать. Лесную тишину нарушало лишь журчание воды в ручье и шорох крыльев невидимых птиц.

Она уже привыкла воспринимать себя такой, какая есть, только находясь в лесу. Ибо к ней, дочери своего отца, окружающий мир был неизменно враждебен. И лишь здесь этот мир становился добрым и сердечным, окутанным лесными ароматами.

Как он приблизился, она не слышала. При звуке его голоса, неожиданно нарушившем тишину, вздрогнула и повернулась.

— «Лихен пульмонариус», — произнес Джозеф Банкс будничным тоном. Их глаза встретились. — Так по латыни называется лишайник, который вы рисуете.

Он подошел ближе, и она заметила на его губах улыбку. Потом она всегда вспоминала его улыбающимся на фоне темно-зеленых деревьев.

— Этот лишайник растет на нескольких деревьях в этой части леса. И больше нигде.

Его улыбка была одновременно приветственной и вызывающей. Он стоял перед ней — рубашка на шее расстегнута, волосы взъерошены, — помахивая кожаной сумкой для сбора растений. Она еще никогда не видела столь живого человека.

— Латинского названия я не знаю, — промолвила она, — но мне это растение известно как древесная легочная трава, или медуница. Она типа лишайника и действительно отличается от растущих вокруг. Однако вы ошибаетесь, полагая, что она растет лишь в этой части леса.

— В самом деле?

Он поставил сумку у ног. Она продолжала сидеть, глядя на него. Если и покраснела при его появлении, то сейчас успокоилась. Он был уверен, что она вела себя по-иному, до тех пор пока не увидела его. Теперь только дивные зеленые глаза оставались прежними.

— Мне казалось, что я осмотрел каждое дерево достаточно внимательно, — сказал Банкс.

— Медуница и вправду растет здесь только на двенадцати деревьях, — продолжила она, — но вы могли встретить ее и в других местах. Например, почти на каждом дереве в парке у вашего дома.

Он встрепенулся. В нем моментально проснулся натуралист.