Отведя руки в стороны, Крузенштерн с отвращением стряхивал грязно-багровый ореол, дрожащий на его пальцах. Рассыпаясь, он рваными хлопьями падал на асфальт с шипением тая на нем. До них донесся далекий, жуткий вой, полный ярости и отчаяния. Стены домов с темными провалами окон, с готовностью докатили его эхом по безмолвным лабиринтам улиц до Лены и Крузенштерна. Парень прислушался, брезгливо вытирая руки о свитер, потом взял Лену за руку и потянул за собой. Но теперь Лену не нужно было подгонять, она бежала прилагая все свои силы, лишь бы очутиться еще дальше от жуткого воя, до сих пор стоящий в ушах, который человек был просто не способен издать. Вскоре они сменили бег на быстрый шаг, а потом, вообще, пошли медленно, пока не остановились у освещенной витрины какого-то универмага. Похоже, погоня им больше не грозила.
Лена прислушивалась не столько к тишине ночных улиц, сколько к своим ощущениям. Еще один приступ подобной боли точно доконает ее. Где-то в стороне протяжно и раздраженно мяукали коты. Что-то метнулось из мусорного бака в глубь темного переулка. Парень, как будто, тоже прислушивался, его странный уши даже шевельнулись, как у Мисюсь, когда та слышала, что-то подозрительное. Над ним шипел, потрескивая и мигая, потухающий фонарь.
— Нужно уходить, — сказал он, так и не сдвинувшись с места, продолжая напряженно прислушиваться.
Лена глянула в подворотню, где только что промелькнула неясная тень и в панике, дернулась назад.
— Поздно, — прошептал, удерживая ее Крузенштерн.
Из подворотни не торопясь, вышла огромная собака и уселась на границе света, отбрасываемого фонарем, и глухой тьмы подворотни. И хотя их разделяла проезжая часть, Лена отлично разглядела эту собаку, которую приняла за огромного дога. Однако, это существо даже издали не напоминало собаку.
Оно было намного выше и крупнее, имело более длинные лапы, было бесхвосто и не имело шерсти. Под белесой кожей, свисавшей дряблыми складками, перекатывались мышцы. Безобразную морду, отдаленно похожую на собачью, отличали мощные челюсти. Из приоткрытой пасти свисал узкий длинный язык и Лена видела, блеснувший в свете фонаря, ряд острейших клыком, которые продемонстрировал монстр. Его влажный нос, похожий на свиной пятак, все время нервно вздрагивал, втягивая в себя холодный ночной воздух, насыщенный их страхом и отвращением. Ей показалось или на самом деле маленькие, злобные глазки монстра, сидящие глубоко под покатым лбом, насмешливо блеснули?
