Из книг отеля явствовало, что Херберты оставались четыре ночи, а Мейеры — только две. Мейеры занимали дорогие комнаты в первом этаже, Херберты поселились в третьем. У Мейеров каждый день были отмечены ванны, Хербертам хватило одной. Мейеры пили вино, Херберты — виски. Херберты каждый день пили чай, а Мейеры — нет.
— Никаких особенных выводов из этого я не вижу, — сказал Ганн.
— Есть у вас здесь бар в гостинице? — спросил Белль.
— В моем отеле нет бара, — гордо ответил владелец.
— Это жестоко. Что же должен делать человек, если захочет выпить?
— Он может дать заказ лакею в курительной комнате.
— Позовите мне его.
Появился маленький молодой человек, имевший старообразный вид.
— Ну, милый мой, скажите, многие из посетителей заказывают себе вечером напитки?
— Всегда те же самые, сэр!
— Платят они за них сразу, или это им записывают на счет?
— Постоянным посетителям записывают на счет, остальные платят сразу.
— Не замечали вы посторонних?
— Несколько вечеров подряд один джентльмен заказывал мне джин и горькую. Я запомнил это, потому что джентльмены редко заказывают это после обеда. Иногда он заказывал даже две.
— Какого же он был вида?
— Симпатичный джентльмен, сэр. Мне кажется, у него была комната в третьем этаже. Это говорил лифт-бой.
— Какой у него был вид?
— Трудно сказать. Так — господин. Гладко выбритый, большой лоб, движения довольно резкие.
— Ну, из этого многого не выведешь, — сказал Белль. — Отлично.
Он отпустил лакея и обратился к владельцу гостиницы.
— Кто же это мог быть?
— Я полагаю, что господин, о котором он говорит, мистер Херберт, — недовольным тоном сказал владелец.
— Позовите мне горничную, убиравшую комнату Хербертов, лакея, который прислуживал за их столом, привратника и гаражиста. Может быть, кто-нибудь из них умеет вразумительно выражаться.
Допрос оказался длинным и скучным. Либо Херберты были весьма мало примечательными людьми, либо прислуга «Виктории» считала неудобным говорить о посетителях гостиницы. Белль только узнал, что миссис Херберт была молода и, по мнению горничной, недавно замужем. Мистер Херберт был старше. Лакей сказал, что миссис Херберт была спокойная дама, всегда в черном, и по большей части сидела с другими дамами в гостиной.
Но гаражист оказался более разговорчивым. Если все, что он говорил было правдой, — он замечал решительно все. Из его болтовни можно было создать себе живое представление о мистере и миссис Херберт. Она была или настоящей дамой, или вроде того. Острое мышиное личико, худенькая, светлые волосы и темные глаза, одевалась скромно, в черное, однако не боялась показать кусочек ножки. Он был щедрым и размашистым. Совсем приличный человек, но далеко не высшего общества. Среднего роста, костлявый, особенно в лице, которое напоминало череп. Двигался быстро, понимал толк в автомобилях, автомобиль его был марки Эванс-Каубридж 1929 г.
