Она рассказывала отцу о том, как живут люди. Несмотря на то, что он часто бывал на Земле, пусть даже как тень Джины, он не знал многих самых обычных вещей. Назначенные руководством города опекуны-студенты пытались что-то объяснять, но отношения с ними у Деланея отчего-то не складывались — он ни с кем не мог найти общий язык. Узнав об этом, Вероника предложила обедать у него, а заодно и побыть наставником, пока была возможность. Отец согласился и договорился обо всём с руководством города. Теперь каждый день они учились готовить вместе — по кулинарным книгам, рецептам, найденным в интернете и видеоурокам. Деланей оказался способным учеником и быстро превзошёл дочь. Возможно, это было прощальным подарком Мира грёз — боги умели моментально обучаться любому делу.
Не сговариваясь, Вероника и Деланей старались как можно больше времени проводить вместе, больше болтать о ерунде, больше заниматься чем-то по дому, чем тренировками. Пока у них была возможность.
Наверное, именно поэтому отец позволял дочери сделать с домом всё, что она захочет. Вероника воспользовалась случаем и выбросила старые занавески, пару кружек с отколотыми ручками, испорченные кухонные полотенца и ещё огромную кучу хлама, на который не поднималась рука у Деланея. В коридоре появились симпатичные пейзажи, на кухне — натюрморт. Мебель в гостиной и спальнях обзавелась уютными пледами. Теперь по вечерам, когда Аден задерживался в Мире грёз, Вероника и Деланей удобно устраивались перед телевизором, закутывались в плед и смотрели какой-нибудь фильм. Не о магии.
В такие минуты она мечтала о том, чтобы время остановилось. Или о том, что вернётся из Туманного мира и останется жить здесь, с Деланеем. Если он позволит, конечно. Хотя, кажется, всё к тому и шло — он уже предложил выбрать свою комнату.
Несмотря на всё это, Веронике было трудно говорить с отцом на личные темы. А хотелось этого безумно. Она отчаянно нуждалась в советах, которые могли бы помочь разобраться в том, что с ней происходит. Вернее, в том, что происходит между ней и Аденом.
Всё началось с кошмаров. Джина оказалась дамой с хорошей фантазией — сюжеты её снов отличались разнообразием. Иногда это были просто пытки, участниками которых была и сама Вероника, и Аден, и — реже — Деланей. Иногда сны начинались как интересная история или даже сказка, но заканчивалось всё болью и ужасом. Однажды Джина приходила просто поговорить, но даже в тот раз Аден снова умирал на руках Вероники. Это было невыносимо. Да, всего лишь сны. Да, всё это нереально. Но слова «чувства настоящие, события — нет» крепко въелись в разум, стали заезженным сценарием, по которому проходила каждая ночь, вне зависимости от сюжета. Раз за разом Вероника просыпалась в слезах, готовая на всё, что угодно, чтобы прекратить это, только Джина ничего не просила. И привыкнуть к этому невозможно.
