Пребывая в мечтах о новых студентках, Супраков даже не заметил, как споткнулся об один из булыжников. Всей своей тушей (а туша была весьма приличной) Михаил рухнул в грязную лужу.
— Чёрт меня побери! — в отчаяние заорал он.
Любой другой на его месте, конечно, ввернул бы на его месте крепкое словцо, но Супраков же всё-таки был интеллигентным. Старым похотливым козлом, но всё же интеллигентным.
В дальнейшем профессору удалось добраться до дома без приключений. Вскоре он уже лежал на своей кровати слева от благоверной супруги и похрапывал.
Его разбудил чей-то смех. Открыв глаза, Супраков узрел перед собой свиное рыло чёрта.
— Дорогая, зачем ты меня разбудила? — спросил спросонья профессор, глядя на Чёрта.
Нечисть внимательно посмотрела на Михаила и зашлась диким хохотом. И тут до Супракова дошло, что происходит какая-то чертовщина. С криком «МАМА!» он вскочил на кровать и вжался в угол.
— В чём дело, милый? — проснулась его супруга и завизжала, увидев Чёрта.
Тот принялся плясать какой-то анархичный танец вокруг кровати.
— Не обессудьте, Михаил Вячеславович! — произнёс Чёрт. — Но вы сами меня позвали! Не надо чертыхаться!!!
И адская тварь набросилась на профессора. Александра Петровна Супракова, его жена, свалилась без чувств от ужаса.
* * *
— М-да-а. — произнёс Змеев. — Как говорится, «Как? Опять?!»
Следователи стояли над кроватью супругов Супраковых. Глава семьи валялся мёртвым с выгрызенным сердцем, а Александра Петровна, запахнувшись в халат, стояла рядом со следователями.
— Дьявол… — произнесла она. — Это был Дьявол. Самый настоящий ДЬЯВОЛ!!!
— Скажите, ваш муж матерился? — поинтересовался Артём у неё.
— Нет, что вы! — произнесла Александра Петровна. — Он же, всё-таки, был профессором государственного университета! Как же он мог материться?!
— Ну а хотя бы чертыхался? — спросил Змеев.
— Да, иногда, — прозвучал ответ. — А что? Неужели вы думаете, что это как-то связано?
— Возможно, — проговорил Следаков. — Коллеги, нам пора.
Вскоре все трое сидели в машине Шарова.
— Надеюсь, в этот раз жена вне подозрений! — проговорил Змеев. — Уж чего-чего, а представить её, пожирающую сердце собственного мужа… Как-то уж совсем не получается!
— Артём, Фёдор Андреевич! — обратился Шаров к соратникам, сидя в машине. — Я гляжу, вы тут всё понимаете. А я вот никак не соображу: Чёрт приходит за теми, кто чертыхается?
— Ну, выходит, что так, — произнёс Змеев.
— Тогда я совсем ничего не понимаю! — отозвался Виталий. — Сколько народу чертыхалось в этом мире до этого времени, и что? Никого не съели! Я сам сколько раз чертыхался… Да я, если на то пошло, и сейчас чертыхаюсь, когда говорю это! Ничего не понимаю!
