— Тань…
Спальник-покрывало-одеяло взлетает от взрыва бешеной женской страсти-ярости, как триста тысяч тонн тротила.
— Что?! Я тебе покажу «Таня»!!! Кобель паршивый!!!
Ма-ма… Боже, ну куда ты смотришь, когда нас, грешных, бес путает?! Этот голос я ни с чем не спутаю, потому что это голос моей жены. Откуда?! Ну откуда она здесь? Кошмар какой-то, а может, это сон?
— Татьяна… — пытаюсь я очнуться от сна-кошмара, но он только начинается.
— Таня, да? Это твой знакомый с ПРЗ, да? Я тебе сейчас омлет приготовлю, из твоих собственных яиц!!! — последние сомнения исчезают. Это жена. Пистолета нет, застрелиться нечем.
— Что, омлета ждешь? — снова внутренний голос. — Я бы на твоем месте ноги уносил.
Уношу. Как ошпаренный, пулей вылетаю из палатки — удивительно, как только выход нашел с первого раза? Мне вслед летят кирзовые сапоги.
Во номер! Тут я начинаю что-то понимать. И кто такая Таня, и чего рюкзак был такой тяжелый, и загадочные взгляды, и намеки… Стало быть, в этом запланированном представлении я один не знал сценария, ну и доигрался. Меня начинает разбирать истерический хохот. Только этого не хватало в спящем лагере посреди ночи. Хватаю сапоги и направляюсь в сторону дороги. До подъема часа четыре. И я иду — два часа туда, два часа обратно. Гуляю. Не привыкать. Военные должны стойко переносить все тяготы и лишения, в том числе и семейной жизни. Подышу свежим воздухом, что в этом вредного? А там, глядишь, и моя «полиция нравов» поостынет… Ночь сумасшедшая: тихая, звездная, чуть морозит. Короче, размялся я перед восхождением, даже слишком размялся…
А народ специально встал на час раньше. А меня нет! Забеспокоились, я возвращаюсь — меня уже все ищут, все на ногах, с рюкзаками. Смотрю — и моя рот разевает, переживает, ага! Значит, дело к лучшему.
— Привет! Вы чего орете?
— Ты где был? Мы тебя уже полчаса ищем!
— Нигде. Тут он я. На зарядку бегал, купался…
— Ну ты даешь! Собирайся быстрее, одевайся, завтракай…
— А мы уже готовы, я все собрала, — жена заявляет спокойно.
— Он что, так и пойдет? — заинтересовался народ.
— А он у нас закаленный морж, — говорит жена. — Хорошо, что не босиком, а в сапогах…
— Вы что, серьезно?
— Серьезно. Пошли.
Я рюкзак беру и пошли. С погодой просто повезло. В полдень, на полпути к вершине вся группа маленько разделась — позагорать — а к вершине опять оделась. А я настолько акклиматизировался и закалился, что весь маршрут отшагал в спортивных трусах и в кирзовых сапогах, правда сильно обгорел на солнышке. С женой мы, понятно, помирились еще в походе, а вот дружба с Таней у нее в дальнейшем как-то не заладилась…
