Тхорн.
— Как вернуться? — еле слышно переспросил он в коммуникатор, не веря, что Сезар мог такое ему приказать. Но в ответ снова сухо и жёстко было сказано возвращаться на корабль.
— Мы не можем сейчас её оттуда забрать. Но она в безопасности, — смягчившись, добавил Эльтесеин.
Рука Тхорна сжала прибор так, что он захрустел, и тут же хватку пришлось ослабить — разговор с Сезаром следовало закончить.
— Где она? — яростно повторил он вопрос, который задал уже раз пять — такого неуважения к Величайшему ему никогда не доводилось проявлять прежде.
— Тхорн, я не могу тебе этого сказать, — тем же ровным, уверенным голосом повторил ему Эльтесеин. — Я ещё раз тебе повторяю: она в безопасности. Мы не будем забирать её оттуда в ближайшие дни, но планируем наблюдать за посёлком.
— Планируете, — процедил по буквам Тхорн, повторяя неудачное слово за Сезаром.
— Не зли меня, — отозвался Сезар, снова понижая тон.
Расслышав нотки приближающейся ярости в хорошо знакомом ему голосе, Тхорн скрипнул зубами и сдался. Ибо даже своим врагам он не пожелал бы вызывать на свою голову ярость дракона. Друзьям Тхорн бы посоветовал несколько раз подумать прежде, чем становиться причиной самого маленького недовольства. Но сегодня у него была уважительная причина, чтобы не слишком заботиться об этом.
— Хорошо, я понял вас, — ледяным тоном произнёс он в коммуникатор. — Но я хочу знать, когда моя жена вернётся. Назовите мне крайний срок.
— Пять дней, Тхорн. Через пять дней я лично верну её тебе. Верь мне, так сейчас надо, — отрезал Сезар и отключился.
Прежде чем скомандовать ребятам возвращаться и подняться в воздух, Тхорну пришлось постоять минут пять, упираясь руками в дерево, прерывисто дыша. Перед глазами прыгали какие-то звёздочки, в ушах звенело: «так сейчас надо… так сейчас надо». А он умирал от страха за Асхелеку и где-то в глубине души ощущал себя преданным. Сезар говорил о его жене так равнодушно, словно она была одной из местных. Словно он не нёс никакой ответственности за её жизнь, и словно она не была женой Тхорна, его подопечного, который всю жизнь так ему доверял, полагая, что Величайший по-особенному относится к нему.
Что за ночь. Всего несколько часов — и вот он уже разочаровался почти во всём самом главном и дорогом, и его приоритеты поменялись кардинально. Как будто теперь ему важна была только Асхелека, и больше ничего. Совсем ничего. Тхорн глубоко вздохнул и выдохнул. Он безнадежно, по уши, влюблён и не собирается с этим бороться. Если он за что-то и будет бороться, так только за неё. Лет сорок-пятьдесят назад он, возможно, плюнул бы на волю Величайшего, поднял команду и перевернул бы всю эту планету, разыскивая жену. Но он уже не так юн и глуп. И умом он понимает, что Асхелеку худо-бедно охраняют, а его ребят никто не защитит. И он не вправе рисковать их жизнями.
