***
Лори показала газету мужу и сыну. Они её осмотрели.
- Вроде, с ней всё нормально, - сказал Дэвид. – Может, у тебя просто голова закружилась?
Она спокойно пыталась объяснить, что произошло.
- Мам, это что, какой-то хитрый способ прокомментировать мои отметки по английскому? – В голосе одиннадцатилетнего Фрэнки звучала смесь раздражения и скептицизма. Но спустя мгновенье он потерял интерес к разговору. - О, не ложи мне снова на обед яблоко, пожалуйста.
Лори уставилась на коробку хлопьев, стоявшую на столе: ничего, кроме закрученных, цветных пятен, которые невозможно было разобрать. Она даже не смогла прочитать логотип. Она посмотрела на календарь на стене. Все цифры превратились в висящие полоски лапши и расползлись по бумаге.
- Вероятно, это стресс, - сказал Дэвид. – Ты слишком много работаешь.
Он поставил чашку из-под кофе в раковину и взял свою куртку.
- Я опаздываю. Не забудь позвонить дезинсектору.
Он попытался поцеловать её на пути к выходу. Она уклонилась.
- Это не шутка! - Прошипела она. Иногда ей казалось, что он совсем её не слышит. – Я ни хрена не могу прочитать!
Фрэнки фыркнул, а Дэвид посмотрел осуждающе.
- Простите, - сказала она.
***
Она позвонила на работу – к счастью, у её телефона был голосовой набор, она не могла читать имена и номера в адресной книге - предупредить, что сегодня не придёт.
- У меня что-то случилось с глазами, - сказала она. - Или, может быть, с головой.
Она сидела в окружении стопок книг, журналов, газет, купонов, предписаний, церковных брошюр, словарей, энциклопедий, атласов - всех видов печатной продукции, что смогла найти в доме.
Она вдруг поняла, сколько у неё книг, которых она никогда не читала. Раньше она любила поэзию и поглощала книги о муравьях и о звездах, по истории и о любви - обо всём, что казалось ей интересным и о чём хотелось узнать больше. А теперь она почти совсем ничего не читала.
Что бы подумала Лори – та, которой она была двадцать лет назад, – о её нынешней жизни?
Нечитание было просто симптомом. Она устроилась на работу и вышла замуж, родила сына и купила дом, и сама не заметила, как постепенно была затянута в водоворот жизненной рутины: одна маленькая жертва вела к другой, каждый компромисс пролагал путь к следующему. Прежде, чем она это осознала, её жизнь превратилась в длинный сон наяву, в котором она, казалось, делала только то, что хотели другие. И она перестала мечтать о том, чего не могла получить.
Она перестала читать, потому что утратила интерес, но этого даже не заметила.
