– Так у них точно кабанья картечь?
– Точно.
– Значит, не промахнутся?
– Исключено. Стреляют в живот, который вместе со всеми органами превращается в фарш.
– Значит, бежать? – который раз повторил Мастаков.
– Лучше сегодня до обеда, чем завтра после такового.
– А вот интересно, Павел Николаевич, как бы вы это проделали чисто технически? Можете поделиться?
– Могу. Выйдя из этого здания, я остановил бы первую попавшуюся машину и отъехал на расстояние, которое мог бы оплатить, не вызывая особых подозрений у водителя. А потом повторил бы эту операцию еще раз и еще.
– Настолько они опасны?!
– А вы этого еще не почувствовали? Сколько вам еще нужно трупов, чтобы вы это поняли? Вот вы не обратили внимания на одну маленькую подробность. Первое, что я сделал, войдя в кабинет, – это закрыл дверь. На два оборота ключа. Потом задернул шторы и только после этого предложил вам сесть.
– Это что же получается?.. – растерянно проговорил Ющенко.
– Удачи вам, ребята, – усмехнулся на прощание Пафнутьев. – Десять лет назад вам крупно повезло. Как говорится, пронесло. Но так будет не всегда. Скорее всего, ничего подобного не случится уже никогда.
Вечером того же дня Пафнутьеву неожиданно позвонил Шаланда и предложил срочно, прямо-таки вот в эту же секунду покинуть свой кабинет и сесть в машину, поджидавшую его.
– Жора, так мы вроде не договаривались…
– Вот в машине и договоримся.
– Может, и Худолея прихватим?
– Перебьется.
– Жора, у меня такое чувство, будто что-то случилось.
– Да, случилось.
– Я даже боюсь предположить…
– Не бойся. Не ошибешься.
– Боже, – простонал Пафнутьев. – Неужели опять?
– Запирай кабинет и бегом по лестнице вниз.
– Неужели это когда-нибудь кончится?
– Не переживай. Кончится очень скоро. Один остался.
– Жора, мне страшно, – проговорил Пафнутьев, уже стоя на крыльце. – Как дальше жить?
– Не бойся. Я с тобой. Я не брошу тебя на произвол судьбы.
– Не бросай, Жора. Прошу тебя. – Эти слова Пафнутьев произнес, уже сидя в машине рядом с Шаландой. – Осталась одна надежда. На тебя, Жора.
Шаланда слушал сейчас эти вроде бы не совсем серьезные слова и вполне мог бы подумать, что Пафнутьев куражится. Но полковник изредка, на ходу поглядывал на своего пассажира и каждый раз убеждался в одном и том же. Пафнутьев не шутит, он действительно сбит с толку, пребывает почти в ужасе от своей догадки.
Наконец, немного успокоив себя собственными причитаниями, Пафнутьев решился задать вопрос:
– Жора, ты это, не тяни душу. Кто на этот раз?
