О, мне ли в гулкой тишине,
Поэту радости и солнца,
У неоткрытого оконца
Все за поэмами Шенье
О белых лебедях вздыхать,
Сентиментальничать, мечтать…
О, мне ли в гулкой тишине,
Считать все пятна на луне!..
Я вижу: мимо милых сел,
По пажитям земли родной,
Гудя, жужжа, как рои пчел,
Бросая радостью, тоской,
Восстаньем, ужасом пожара
Во все концы земного шара
Бегут и дни и ночи
Из жил рабочих
Телеграфов провода…
О, мне ли в гулкой тишине
Считать все пятна на луне
И вас не видеть, провода!..
Я вижу: гений предо мной
Луга, леса, поля и степи
Окутал в рельсы, словно в цепи
Своею мощною рукой…
По этим рельсам взад, вперед,
Быстрее все из года в год,
Свистками разрезая тишь,
Бегут в Москву, Берлин, Париж,
Чикаго и другие города
Из мускулов рабочих поезда…
О, мне ли в гулкой тишине
Считать все пятна на луне
И вас не видеть, поезда!
Я вижу: чудища столиц
В металл закованного мира
На черном дыме у надира
Под стаею стальною птиц
Трубя грубо
В трубы,
Гудят,
Кричат
Криком красным с огненных
страниц…
О, мне ли в гулкой тишине
Считать все пятна на луне
И гула не слыхать столиц!
Я вижу: в Лиссабоне, Риме,
Берлине, Вене, Петрограде,
Чикаго, Лондоне, Царьграде,
Кидая к небу клубы дыма,
Буйствуя неудержимо,
Сгустки мускулов рабочих
Дни и ночи
По металлу,
По закону
Молотами бьют,
Солнце новое куют,
Жизнь куют,
Куют!
О, мне ли в гулкой тишине,
Поэту радости и солнца,
У неоткрытого оконца
Все за поэмами Шенье
О белых лебедях вздыхать,
Сентиментальничать, мечтать…
О, мне ли в гулкой тишине
Считать все пятна на луне!
Я должен видимые мной
Все телеграфов провода,
Все поезда и города,
