Один из Нульхаллеров полностью завернул ребенка в свою пустую оболочку. Бледная жидкость выступала через поры тролля, покрыв младенца с головы до ног. Не успел я закрыть разинутый от изумления рот, как ребенок выскользнул из слизи и приземлился на пол, так и не проснувшись. Но жидкость твердела, и я понял, что тролль сделал слепок ребенка. Я склонился еще ближе к отвратительному зрелищу и увидел, что похожее на младенца пространство внутри отвердевшей жидкости начало пульсировать венами и нервами, из них как гроздья винограда стали расти внутренние органы. Розовый костный мозг покрыли белые кости, а их – бледная упругая кожа.
Они создавали фальшивого младенца, чтобы оставить его взамен. Второй Нульхаллер протянул тонкую руку, схватил настоящего ребенка за ноги и стал засовывать его в открытую пасть. Внутренностей у него не осталось, а значит, тролль собирался использовать пустое тело как мешок, чтобы унести ребенка домой.
Я отпихнул колыбель и ткнул Клинком Клэр в мякотки второго тролля, так что меч вышел с другой стороны. Тролль издал предсмертный вопль и выпустил ребенка. Я инстинктивно бросил меч, он клацнул по полу, и я нырнул вниз, чтобы подхватить младенца. Девочка упала мне на руки, причмокивая под липкой жидкостью, еще покрывающей ее тельце. Я прижал ребенка к груди, почувствовав не только облегчение от того, что ее спас, но и восторженный трепет от убийства тролля. Джек был прав – мне это понравилось.
Сделавший слепок младенца Нульхаллер распластался по стене. Я схватил с пола Клинок Клэр и взмахнул им. Тролль оказался слишком проворным, он подпрыгнул, вскочив на меч как на ступеньку, и сиганул через колыбель. Меч последовал за ним и рассек ребенка-подменыша пополам.
Кошмарнее этого я в жизни ничего не видел. Щупальца кожи тщетно пытались прикрыть торчащие внутренности. Органы грудной полости, наполовину человеческие, а наполовину принадлежащие троллю, прижались друг к другу как новорожденные слепые котята. У подменыша полностью была готова лишь челюсть, и она отчаянно шамкала, пытаясь глотнуть воздуха. Глаза еще остались как у тролля – немигающие черные круги, взирающие на меня с осуждением. Из частично сформировавшейся человеческой головы свисали мозги тролля – ярко-зеленая масса, пронизанная трепыхающимися узелками.
Убив это существо, я закричал. Это был вопль отвращения, но это нужно было сделать. Но подменыш уже обладал человеческим голосом, и пока я кромсал его на куски, держа настоящего ребенка в руках, он беспрерывно хныкал.
