– Так, все говорим «Зигги Стардаст»!
Раздался щелчок фотоаппарата и нестройный хор голосов – каждый завопил что-то свое. По-моему, Томас проорал: «Проблема в квадрате», но когда я на него посмотрела, он стоял с самым невинным видом.
Когда Нед наконец позволил садиться, в центре одеяла образовалась свалка: волосатый, с обильным пирсингом Найл затоптался, бухая тяжелыми «Доктор Мартинс», и меня оттеснили на угол. В конце концов все расселись парами. Посередине Соф с Недом, рядом Томас с Найлом и Мег с Джейсоном, который поглядывал в мою сторону. Меня зажали между Томасом и Найлом, как какую-нибудь сбоку припеку. Гутен таг, история моей жизни, кроме… прошлого лета. У меня был Джейсон, до этого у меня была Соф, а до этого я была Томас-и-Готти. Как же я оказалась в одиночестве?
Погода из пасмурной на глазах превращалась в дождливую.
Нед и Соф громко обсуждали список композиций для проводов лета, о которых он до сих пор не сказал мне прямо. Папа о вечеринке не упоминал, потому что мог вообще о ней не знать. Он не из строгих родителей, которые контролируют каждый шаг своих отпрысков, и воспротивился, лишь когда Нед захотел сделать татуировку на шее. С другой стороны, мы в основном и не спрашивались, предпочитая набивать собственные шишки.
Я откусила чуть не полбрикета и указала Найлу на набитый рот, чтобы избежать разговора. У Найла столько пирсинга, что его ухо можно отклеить, как марку, и я не знала, о чем с ним разговаривать. Что ему сказать, «красивые дырки», что ли? Найл надел наушники и перестал обращать на меня внимание.
Томас неловко повернулся, скрутив и смяв ногами одеяло под возмущенный хор. На очках капельки морской пены, волосы кудрявые, как у Соф.
– Привет.
– Угу, – пробормотала я, сожалея о непрожеванном куске мороженого.
По неписаному договору извинений в словаре Томас-и-Готти не водилось. Я решилась спросить:
– Тебя уже со всеми познакомили?
– Го, я ведь уже знал и тебя, и Неда, и остальных, – ответил он. – Новой была только Соф, и она довольно напористо представилась сама.
– Оу. – Все же прежний Томас не очень вязался с нынешним.
– А что, подложить медузу в мой завтрак считается за знакомство? – подала голос Мег. Томас обернулся к ней, закрутив и дернув одеяло в другую сторону. В результате я с размаху села на холодный песок. Томас оказался ко мне спиной, и я не расслышала, что он сказал. Я смотрела на веснушки на его шее. Они с Мег и Соф рассмеялись, а я уловила обрывок фразы – кажется, они обсуждали комиксы.
