Летчик снял шлем и направился к нам. Лицо его было загорелым, с модной трехдневной щетиной. И вообще выглядел он очень мужественно, как Мэл Гибсон. И такой же бабник — я определил сразу.
— Мишель Зубавин, — представился он, протягивая руку (крепкий парень!). — Референт господина Шиманского и по совместительству его личный пилот. А вы, очевидно, Александр Тропенин?
— Да, — признался я. — Это начальник службы безопасности и тоже по совместительству мой личный телохранитель, Георгий Левонидзе. А где же Владислав Игоревич?
— На подлете к Москве. Мне приказано забрать из вашей клиники Анастасию Владиславовну и переправить ее в Барвиху.
Вот так — ни много ни мало. Даже Левонидзе крякнул от изумления. Чудные все же эти «новые русские», никакие законы им не писаны, в том числе и медицинские показания.
— Это невозможно, — холодно произнес я. — Она нетранспортабельна. Заявляю это как врач и как муж.
— А мне плевать! — весело откликнулся Зубавин. — У меня приказ, и я выполню его любой ценой. Даже если придется действовать силой.
— Вы в своем уме? — вмешался Георгий, оценивающе глядя на задорного пилота. — Как же это у вас получится? Вы залетели не в богадельню для дистрофиков.
— А вот увидите! — нагло усмехнулся летчик.
— Очевидно, у вас в кармане гранатомет, — сказал мой помощник — Придется вызвать охрану.
— Валяйте. Давно хочется размяться. — И Зубавин стал приседать, дергать конечностями и подпрыгивать, как боксер на ринге. Где только господин Шиманский выискал себе такого референта? Не иначе как среди американских «морских котиков».
— Погодите, — произнес я. — Соедините меня с Владиславом Игоревичем.
— Это можно! — Пилот вытащил из комбинезона «трубу», набрал номер. — Говорите.
— Что происходит? — спросил я у олигарха, услышав его голос за пару сотен километром отсюда. — Вы же должны были прилететь сами? И лишь для того, чтобы повидаться с Настей. Поскольку у нее сегодня день рождения. Только поэтому я и разрешил свидание. А вы…
— Да-да, — перебил меня Шиманский. — Я изменил планы. Хочу устроить ей праздник в Барвихе. Вас тоже приглашаю. Гости начнут съезжаться к вечеру. Так что не мешайте Мишелю.
— Нет, — твердо сказал я. — Анастасия не готова к общению с людьми, с такой… публикой. Вы хотите, чтобы у нее вновь наступил душевный слом? Она только-только стала приходить в адекватное состояние. Это невозможно.
— Не стойте у меня на пути, — пригрозил Шиманский. — Я вас в порошок сотру, дорогой зять. Что сказал, то и сделаю.
