– Я ценю твою поддержку и отношусь к тебе очень тепло. Мы не подставим Эммета.
– Но если он пострадает…
– Я отдам свою жизнь, чтобы спасти его.
Две ведьмы посмотрели друг на друга, и я поняла, что договор заключен и подписан. Айрис вышла. Интересно, подумала я, возможно ли такое: обменять одну жизнь на другую?
– Пойду воды в ванну налью, – заметила Мэйзи. – Прошу прощения.
И аккуратно, почти беззвучно покинула кухню, словно боясь нарушить хрупкое равновесие, которого мы достигли.
– Мальчик мой, дорогой, не ввязывайся в это! – затараторила Ривка и умоляющим взглядом скользнула по мне.
Я покраснела.
– Мне жаль, Эммет. Я чересчур настырная, – произнесла я. – Я допустила ошибку. Ты не обязан мне помогать.
Эммет выпрямился. Рост у него был немалый, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.
– Ты обманываешь себя, Мерси, – пророкотал он, самодовольно улыбаясь. Меня всегда раздражала эта улыбка. – Ты хочешь спасти свою бабушку, но при этом не собираешься нести ответственность за риск, которому я себя подвергаю.
Эммет приложил ладонь к моей пылающей щеке.
– Сними тяжесть со своей души. Это мой выбор, – сказал он. – Кстати, Ривка, я бы поступил таким же образом в любом случае. Мерси могла даже не обращаться ко мне с просьбой.
– И кто теперь себя обманывает? – фыркнула Ривка. – Ах, мальчик мой!
Она нахмурилась.
– Чем быстрее, тем лучше.
Эммет ухмыльнулся и протянул руку, чтобы помочь мне встать.
– Нет, – отчеканила я, отвергая его вежливость и его жертву.
– Да, – ответил он. – Тебе тоже нужно быть неподалеку, чтобы служить мне маяком.
Он взял меня за руку. Я отвернулась.
– Мерси, – окликнул меня Эммет грубым тоном. Я настолько удивилась, что посмотрела на него в упор. Вопреки резкости голоса он улыбался. – Не волнуйся. Ничто не помешает мне вернуться. По крайней мере, пока я буду знать, что ты ждешь меня.
Чувство вины, любовь, раздражение, благодарность, смущение. В немецком – родном языке моего отца, – было какое-то слово, обозначающее сочетание всех этих чувств. А в английском – нет.
– Пошли, – сказал Эммет, ухмыльнувшись. – Когда рук много, работа спорится.
– Присоединюсь к вам позже, – выдавила я.
Они оставили меня на кухне в одиночестве. Ривка последовала за Эмметом, кудахча, как наседка над цыпленком. Я откинулась на спинку стула и хорошенько потянулась. Провела ладонью по животу. Вполне ожидала ощутить укор от Колина, но поняла, что малыш спит.
Дотащилась до раковины и вылила остатки чая. Вымыла чашку и поставила на сушилку. Заметила скол на раковине, принялась изучать капли воды.
