Женщина зашагала к Скрижалям, а Эммет последовал за ней. Он принялся ворковать с маленькой девочкой, которая явно запала на Эммета не меньше матери.
– Он просто очаровашка, твой голем, – прошептал мне Фритьоф.
– Он уже не голем, – возразила я. – Он таким появился на свет, но теперь он мужчина из плоти и крови и никто не убедит меня в обратном.
– У меня нет желания спорить о наличии или отсутствии в нем человеческой природы. Сначала он нас беспокоил, но позже мы убедились, что он безвреден.
– Боже мой! Чем вам Эммет досадил?
– В пророчестве говорилось о деянии Бабалона и крахе грани. Мы имели основания подозревать, что накануне своей гибели Эмили попыталась совершить нечто грандиозное. Возможно, чрезмерное колдовство и привело к ее смерти.
– Вавилон в Месопотамии?
– Нет, слово надо произносить именно так: Бабалон. Пример чернейшей магии, целью которой является создание так называемого «Выродка» – духа, воплотившегося в бренное тело.
– И вы сразу подумали, что Эммет мог быть результатом заклинания? Но вы сами его сотворили!
– С учетом нашей экстремальной ситуации, мы имели полное право тревожиться. Даже самые лучшие и преданные из ведьм, как оказалось, скрывали от нас тайны.
– Хватит! – урезонила я Лунда. – Только погляди на него.
Эммет строил рожи маленькой девочке, пытаясь заставить ее улыбнуться для фотографии. Сделал пару кадров, а затем вручил мобильник изрядно повеселевшему Митчеллу.
– Что нужно сказать? – спросила мать у сына.
– Спасибо, – пробормотал мальчишка почти искренне и тотчас унесся прочь, решив напоследок вволю побегать вокруг каменных плит.
Тем не менее спустя минуту мать окликнула Митчелла и направилась в нашу сторону.
Фритьоф наклонился к моему уху.
– В итоге мы установили, что грань наделила твоего голема человеческими качествами, и его существование было признано допустимым.
Мне хотелось спросить Фритьофа, кто он вообще такой, чтобы говорить об Эммете в подобных выражениях, но к нам вернулась женщина, которая держала на руках свою дочку. Малышка торжествующе пищала, глядя на то, как Эммет грозит ей пальцем.
– Спасибо вам!
Она вздохнула.
– Если бы мне пришлось ехать обратно, а мы бы все это не посмотрели…
Она помолчала.
– Кстати, зачем их соорудили?
И тут я солгала.
– Нам поручили охранять монумент. Знаем не больше вашего.
Женщина обернулась на Скрижали.
– Хорошо, что мы их увидели, но в них есть нечто пугающее, верно?
– Точно.
Женщина улыбнулась мне, потом Эммету, и я заметила, что она при этом покраснела.
