– Ой! – воскликнула женщина. – Мы от самой Атланты ехали. Можем мы побыть здесь пару минут и хотя бы сделать фотографии?
Ее сын едва не расплакался. Я толкнула Фритьофа в плечо и приблизилась к женщине.
– Милости просим, – произнесла я. – Оставайтесь, сколько пожелаете.
Женщина бросила на меня взгляд, в котором читались благодарность и облегчение. Она, конечно, поняла, что я – будущая мать, которая готова нарушить правила, чтобы избавить ее от двухчасовой обратной дороги, омраченной капризами разочарованного сына.
И вручила мальчишке мобильный.
– Ладно, давай, – обратилась она к Митчеллу и улыбнулась мне. Ребенок побежал к монументу и принялся фотографировать.
– Если честно, я даже не представляю, откуда он про это место узнал, – проговорила женщина, придерживая милую маленькую девочку, которая начала просыпаться. Девчушка поглядела на меня и уткнулась матери в грудь. – У нее сейчас возраст стеснительности, а у него…
Она показала на сына.
– …ну, у Митчелла… – добавила она и пожала плечами, мол, что еще сказать, но в ее глазах светилась любовь.
– Большое вам спасибо! Я пообещала Митчеллу, что если у него будут высокие баллы, то мы сюда поедем.
– Не стоит благодарностей, – ответила я и покосилась на Фритьофа, который нацепил темные очки.
Неестественно бледный швед, по крайней мере, скрыл самые пугающие черты своего лица. Однако мне можно было не волноваться по поводу реакции женщины на Фритьофа. Она успевала следить за сыном и молчаливо восхищаться Эмметом, который огибал гранитные плиты Скрижалей.
– Ого! – тихо произнесла она, приподняв брови, когда Эммет подошел ближе. – Ваш? – поинтересовалась она у меня заговорщическим тоном.
Эммет усмехнулся.
– Еще бы! – проговорил он и повторил: – Еще бы.
И уставился на меня своими темными глазищами. Взгляд Эммета сказал мне больше, чем все его предыдущие речи. Он будет настойчив, терпелив и никуда не сбежит. Он будет моим мужем и отцом моему ребенку, для него это уже решено. Хотя я внутренне и взбунтовалась против того, чтобы напрочь откинуть мысли о Питере, крохотная часть моего сердца растаяла и согласилась принять Эммета.
– Разве он не чудо? – спросила женщина, качая головой.
– Мам, сфотографируй меня! – завопил Митчелл.
– Может, вы тоже присоединитесь к сыну? – предложил Эммет.
– Вы очень внимательны, – ответила женщина, бросив взгляд на меня, дескать, «Как тебе повезло, подруга!».
Она окликнула мальчика.
– О’кей, сделаем несколько снимков, но потом поедем, чтобы не мешать этим прекрасным людям.
