– Мы скрывали от тебя очень многое. Правду о грани, о ее создании и о том вреде, который причинили ей вы, Тейлоры.
Он сделал подобающую паузу, чтобы я осознала серьезность обвинения.
– Ты, может, и спасла свой родной город от урагана, но это имело свою цену. Твои действия ослабили грань.
Я уставилась на его белесые губы и хмыкнула.
– Нет, мистер Лунд, – парировала я. – Грань стала сильнее, чем когда-либо, если уж на то пошло. Но вы, якоря, теперь ее меньше контролируете.
– Мисс Тейлор…
– Миссис Тирни, – поправил его Эммет, сразу заработав себе несчетное число очков в моих глазах.
– Хорошо, миссис Тирни. Я надеялся, что вы согласитесь отправиться со мной по своей воле, и мне не придется прибегать к угрозам…
– Подумай, прежде чем сказать что-то еще, – отчеканила я, рефлекторно отводя руку и ощущая разряды статического электричества на кончиках пальцев.
Фритьоф скривился и отшатнулся, но заставил себя сдержаться.
– Ты не оставляешь нам выбора. Тебя поработили собственные эмоции, и ты не способна хотя бы поразмыслить о том, что причинять вред другому якорю является преступлением.
На моей ладони возник энергетический голубой шар, который медленно растворился в воздухе.
– Чудесно, валяй.
– Итак, мы все надеялись, что сможем вступить в конструктивный диалог. Мы полагали, что ты присоединишься ко мне, отречешься от своей ложной точки зрения и признаешь ошибочность собственных поступков. Однако должен тебя предостеречь, что если ты не согласишься присоединиться ко мне, другие якоря обуздают тебя – здесь и сейчас.
Эммет шагнул к лимузину, и я была вынуждена использовать магию, чтобы задержать его. В противном случае Фритьоф рисковал оказаться разделенным на три, а не на две части.
– А если я скажу «да»?
– Это будет воспринято как знак доброй воли.
Я поняла, что самоконтроль вернулся к Лунду. Самоуверенность окутывала его, будто кислотное облако.
– Поехали. Есть нечто, что я должен тебе показать.
Мы с Эмметом переглянулись.
– Мне пора…
– Я не отпущу тебя с этим… бледным ублюдком… одну, – проговорил Эммет и обратился к Лунду: – Подвинься, мороженый.
Затем Эммет повернулся ко мне и расправил плечи. Но в его темных глазах мелькнуло беспокойство.
Эммету пришлось сильно пригнуться, чтобы забраться в салон лимузина, и я осталась на тротуаре одна. Водитель не проронил ни слова. Я вознесла безмолвную молитву Тому, Кто, наверное, приглядывал за мной, и села рядом с Эмметом. Водитель закрыл дверцу.
