— Ничего, Сергей. Не горюй. Вернемся в отряд, напишу тебе рекомендацию. Так что можешь считать себя комсомольцем. А сейчас кончайте разговоры. Продолжайте вести наблюдение.
Остаток дня они провели в молчаливом тревожном ожидании. Но за это время по дороге никто не проехал, и только вечером со стороны деревни показался мотоцикл с коляской, в котором ехали два гитлеровца в черных блестящих плащах.
— Сергей и ты Николай, бейте по водителю, — приказал Смирнов. — А я беру того, что в люльке.
Разведчики вскинули автоматы, и лишь только немцы поравнялись с ними, одновременно ударили по мотоциклисту за рулем. Вскинул руки водитель, свалился на дорогу. Мотоцикл понесло в сторону. Он нырнул в кювет и перевернулся.
Из-под люльки выкарабкался второй гитлеровец. Спрятавшись за колесо, которое все еще продолжало вертеться, фашист стал отстреливаться.
Разведчики ударили тремя короткими очередями чуть ниже крутящегося колеса, и тут же ответные вспышки огня оборвались.
— За мной! — скомандовал Смирнов поднимаясь.
Вытащив из люльки квадратный ранец, обтянутый рыжей шкурой, прихватив шмайсеры и документы убитых, разведчики побежали к лесу. А из деревни к месту перестрелки уже мчались гитлеровцы на нескольких мотоциклах.
— Скорей! Не отставать! — торопил Смирнов парней.
Долго они бежали перелесками, а погоня все не прекращалась. Уже совсем стемнело. Немцы то и дело кидали в небо осветительные ракеты и стреляли вслепую по лесу. Пули свистели справа, слева и над головой разведчиков.
Неожиданно лесок кончился, впереди открылся широкий овраг. Разведчики сбежали вниз, а потом, задыхаясь, с трудом поднялись на другой пологий его край. Они только одолели подъем, как над их головами с шипением взвились ракеты.
Три фигуры партизан были видны далеко. Немцы сразу застрочили по ним из автоматов.
Николай, бежавший слева от Соловьева, вдруг вздрогнул, будто споткнулся, сделал шаг, другой и рухнул на землю. И тут же сильно ударило самого Смирнова — в грудь и руку. Он затоптался на месте, пытаясь повернуться и ответить врагам своим огнем. Но вдруг и Соловьев стал падать. Командир пытался удержать его, но не смог — руки непослушно скользнули вниз.
Потеряв сознание, Смирнов уже не слышал той яростной стрельбы, которая вспыхнула несколькими минутами позже, после того, как их подкосили вражеские пули.
Очнулся Смирнов на второй день. Левое плечо и грудь — в бинтах, рука выше локтя — тоже. К нему подошел человек в белом халате.
