Все посмеялись, и благодаря дипломатическому вмешательству Ивана Леонтьевича вечер завершился мирно. Вскоре хозяева вышли проводить гостей на крыльцо. Когда Томский, прощаясь, поцеловал Насте руку, она почувствовала, как его пальцы сильнее, чем нужно, стиснули ей запястье. Это заставило ее посмотреть Денису в глаза, встретившись с его жгучим, пристальным взглядом. Новохатько, потоптавшись, тоже решился поцеловать руки Насте и Гликерии, но у него это вышло так неуклюже, что мало кто удержался от улыбок. Правда, сам «господин Казанова» своей неловкости не заметил.
Когда гости ушли, Гликерия со смехом обратилась к Насте:
— Ну, девонька, боюсь, что скоро из-за тебя тут разгорится жаркий спор. Как бы еще до дуэли не дошло.
— О чем это ты, не пойму? — спросила Настя, уставившись на далекую полоску догорающего заката и радуясь, что вечерний сумрак скрывает краску ее смущения.
— О чем? А то сама не знаешь? — лукаво заметила Гликерия. — Не видишь разве, как Томский и Новохатько из-за тебя задираются, словно петухи? Пока они только друг друга поклевывают, но если дело дойдет до драки, то тут и перья полетят.
— Да что ты чепуху говоришь, ей-богу, — пожала плечами Настя и отвернулась от смеющихся глаз Гликерии. — Остап Борисович — солидный вдовец, старый знакомый нашей семьи. Он для меня — что-то вроде забавного дядечки, но уж никак не жених. А Томский… это человек приезжий, чужой… Он побудет немного в наших краях, да и уедет по своим делам. К тому же у него есть невеста… Вера.
— Может, у него и есть невеста. Может, даже в Петербурге у него имеется и жена. Да только все равно видно, что ты ему нравишься.
Как ни крепилась Настя, как ни смиряла свое любопытство, а все же не удержалась от вопроса:
— Это тебе Шалыгин сказал, что Томский женат?
— Шалыгин? Да ничуть не бывало, — улыбнулась Гликерия. — Это просто я вспомнила одну похожую историю. Когда я еще жила в Харькове с родителями, была у меня там подруга… красивая и умная вроде тебя. Однажды приехал столичный кавалер, ухаживал за ней, даже подговорил с ним уехать. А после оказалось, что у него есть жена — дочка богатого и чиновного господина. Ну, и подружка моя осталась опозоренная, да еще и с пузом. Покритка, как говорят в народе. Вот так-то… Бедняжку родители сперва хотели из дому выгнать, а потом отдали в монастырь. Грустная вышла история.
— О, не беспокойся, со мной такая история не приключится! — заявила Настя и, сбежав с крыльца, направилась в сад.
