– Нет, – Прямислава отвела глаза. Ее бросило в жар: если бы не Юрий, то ее мужем мог быть Ростислав. Голова закружилась от одной мысли об этом, и она крепче вцепилась во влажный березовый ствол. – Была меньшая дочь… Верхуслава… Да, тоже замужем, уж года три или четыре… что-то я со счета сбилась.
– Боюсь, будет мне теперь Вячеслав эту предлагать! – Ростислав кивнул в сторону опушки, имея в виду Крестю, которую считал дочерью туровского князя.
– Как же – эту? – Прямиславу неприятно задел его отчасти пренебрежительный, отчасти неприязненный тон. – Она ведь замужем!
– Да уже почти что и нет! Милюта рассказывал, будто Вячеслав ее назад к себе взять хочет и с Юрием развести.
– Развести! – воскликнула Прямислава, глядя на него во все глаза. Впервые она слышала что-то о намерениях отца, которые ввергли ее во все эти приключения. – А ты откуда знаешь?
– Говорю же, Милюта рассказал. Милюта Векославич, Вячеслава старый воевода. Разве ты его не знаешь?
– Конечно, знаю! – ответила Прямислава и тут же поправилась: – Он за нами… за княгиней в Апраксин приезжал, там я его и видела. Только он нам… княгине ничего такого не говорил… про развод… Правда ли? Да может ли это быть? Ведь сказано: кого Бог соединил, того человек да не разлучит!
– Это я не знаю, я ведь не монах ученый, – развел руками Ростислав. – Только я так думаю… У кого полки сильнее, тот и прав, и всякий закон ему повинуется, что Божеский, что человеческий. Запрещено венчать девочек моложе двенадцати лет? Запрещено! А если кто девочку моложе тринадцати… ну, того… – Ростислав сделал неопределенное движение рукой, не зная, как говорить о подобных вещах с послушницей в подряснике. – Ну, за такое дело отрок или мужик… в общем, в холопы продается, с битьем, и деньги за него со всем его имением той девчонке отдать следует. А княжеские невесты разве не бывают моложе двенадцати лет? Митрополиты князьям разрешают, понимают ведь – этим ждать некогда!
– Это правда, – пробормотала Прямислава.
– Вот, сестру мою Оленку… Ну, Гремислава ее по-княжески звали, а по-крещеному Олена, – продолжал Ростислав. – Ее когда венчали, за Романа Владимировича, владимирского князя, отдавали, ей двенадцати не исполнилось. И там уж никто не следил, ждал ли князь Роман, когда ей тринадцать сравняется, или не ждал!
– Но, может, она в монастыре… – заикнулась Прямислава.
– В монастыре. – Ростислав кивнул. – Муж ее помер, а ей всего восемнадцать лет – в монастырь ушла! Эх! – Он в досаде стукнул кулаком по стволу ни в чем не повинной березы. – Оленка, она как я была – веселая, бойкая! Как мы с ней по двору кругами носились! – Ростислав усмехнулся, вспоминая свое буйное детство. – В амазонок играла. Это такие …
