– Какая другая? Ты про что?
– Княгиня – другая! – втолковывала Прибава. – Та, что в клети осталась, их же там две сидели! Недоросточек!
– А эта? – Ростислав в полном недоумении обернулся к Прямиславе.
– А это девка при ней, с собой привезла. Две челядинки при ней были, баба и девка! Вот это девка и есть! А княгиня там осталась! В клети!
Несмотря на волнение, Прямислава в негодовании сжала губы: ей стало ясно, кто их выдал.
– Что щуришься? – Прибава заметила ее гневный взгляд. – Для вас же стараюсь, для княгини вашей! Чтоб не сидела она тут, князя Юрия или другого лешего дожидаясь, а прямой дорогой к батюшке отправилась! Или ты недовольна? Или тебе с князем Ростиславом лучше, веселее, чем в монастыре с монашками?
– Да не может быть! – Ростислав подошел к Прямиславе. – Не ты княгиня Юрьева? Не ты?
Его голос и лицо выражали одно: не может быть!
– Да говорю же, не она! – с нескрываемой досадой повторила Прибава.
Ей было вовсе ни к чему, чтобы Ростислав растратил свой пыл на простую девку, оставив без внимания княгиню. Ревнивой ключнице было все равно, увезет ли Ростислав княгиню к отцу или обесчестит, поступит как с дочерью союзника или как с женой врага, – но вернуться к мужу та после встречи с ним едва ли сможет. Сколько лет Прибава изводилась в бессильной злобе, ненавидя всех своих преемниц, а тут ей выпал случай избавиться от самой главной из них! От законной жены Юрия, какой сама она, холопка, ни в коем случае не смогла бы стать. За неимением лучшего, ей принесло бы отраду уже то, что она избавилась бы от княгини – соперницы, недосягаемой для всех прочих.
– Что ты молчишь, душа моя? – Ростислав взял девушку за плечи. – Неужели не врет баба? Неужели не ты княгиня? Поверить не могу! Такая красавица, такая смелая – и не княгиня? Холопка?
В голосе его прозвучало такое разочарование, что Прямиславе стало жаль его. Но она молчала: после того как Ростислав видел ее в платье холопки, открыть правду было стыдно. Лихорадочно перебирая в памяти сказанное ими, она искала, не подтвердила ли как-нибудь его первоначальную, правильную догадку.
– Не может быть! – повторил Ростислав и, взяв ее руку, повернул ладонью вверх. Белая нежная рука ясно свидетельствовала о незнакомстве с любыми орудиями тяжелее швейной иглы. – А по всему виду… чисто лебедь белая… Только княгине такой и быть!
Он держал Прямиславу за руку, и теперь она не отнимала ее, не зная, на что решиться. Она совсем запуталась: погубит ее или спасет, если Ростислав узнает, кто она такая? Он скользнул взглядом по ее длинной блестящей косе, по тонкой белой полоске пробора в волосах и тяжело вздохнул. Как он раньше не сообразил, что княгиня, замужняя женщина, не может носить девичью косу?
