— Кто это?
— Мы никогда не встречались, миссис Андерсон. Меня зовут Габриела Вудс.
Прикрыв глаза, Габриела мысленным взором увидела распятие, висящее на стене у женщины в комнате. Хотя старинную мебель кое-где покрывал слой пыли, распятие было начищено до блеска, на нем не было ни единой пылинки. Хильде можно было довериться.
— Нам с партнером нужно поговорить с вами об одном очень важном деле. Оно касается вашего соседа, Вильяма Лоренса. Нам неудобно затруднять вас, но дело и вправду очень важное. Нельзя ли нам — моему партнеру Гордону Сазерленду, он, кстати, частный детектив, и мне — приехать к вам прямо сейчас?
— Гордон Сазерленд? — переспросила Хильда. — Он часом не родственник Рейнера Сазерленда, полицейского?
Габриела взглянула на своего спутника.
— Его сын.
Голос Хильды смягчился.
— Что ж, я знала Рейнера более двадцати лет. Конечно, сейчас я уже на пенсии, но раньше работала в прачечной. Как-то ночью один воришка обчистил мою квартиру, вот полиция и прислала Рейнера. Представляете, он нашел этого воришку. Ну и потом он время от времени заходил узнать как дела. — Хильда перевела дух. — Слишком уж он был скрытен, но все равно человек очень порядочный, любой вам скажет. Ох, когда я прочла в газете, что он умер, так прямо сердце остановилось. Подумать только, взяли и застрелили!
Габриела чуть не выронила из рук трубку. Неужели Рейнер стал жертвой похищения? И поэтому Гордон и принял участие в деле?
— Приезжайте прямо сейчас, слышите? — продолжала Хильда. — Я пока сварю кофе. Не тот нынче вечер, чтобы бродить по улицам, — гроза и все такое…
— Спасибо, миссис Андерсон. Мы сейчас будем.
Габриела протянула Гордону трубку.
— Она знала вашего отца.
— Его многие знали. — Гордон убрал телефон. — Он же был местным полицейским, причем довольно долго.
Она знала, что не следует проявлять лишнего любопытства, но что-то все же побудило ее спросить.
— Гордон?
Он молчал. Рука его лежала на колене. Габриела накрыла ее своей рукой.
— Рейнер был похищен?
— Нет. — Выдернув руку, он включил зажигание, а потом радио.
Ему явно не хотелось говорить на эту тему. Не успев сама осознать что делает, она убавила звук.
— Раз уж мы собираемся работать вместе, лучше вам перестать злиться на меня всякий раз, как я только коснусь неприятной вам темы.
Никакого ответа.
— Может, я должна объясниться?
— Было бы крайне мило с вашей стороны.
Ну вот, назад к сарказму. Но она не даст сбить себя с толку. Просто разговоры про Рейнера слишком задевают его за живое.
