Однако здесь, в шахте, им было гораздо важнее поддерживать связь друг с другом, чем соблюдать светские условности.
Первоначальное мнение Патрика о Либби менялось, чем больше он ее узнавал. Вне всякого сомнения, в прошлой жизни она была богатой наследницей с Мэдисон-авеню. Но Либби Паркхерст – личность, и утраченное богатство для нее не главное в жизни.
Патрик испытывал к ней смешанные чувства. С одной стороны, он хотел защитить Либби физически и морально. С другой стороны, и ему чертовски неприятно было осознавать это, она привлекала его как женщина. Даже сейчас в этой промозглой темной шахте, несмотря на боль в ноге, его тело реагировало на Либби, которую он держал в объятиях.
Патрик понял, что Либби по-прежнему ждет ответа на свой вопрос.
– Моя подружка забеременела, – начал Патрик, – как мы ни предохранялись, но, как говорят, случилось то, что случилось.
– От случайностей никто не застрахован.
– Это уж точно. Мои братья и я воспитаны так, что честь для нас не пустое слово. Ее родители настаивали, чтобы мы поженились. Я согласился.
– А почему брак аннулировали?
– Ребенок родился темнокожим… афроамериканец. Обман открылся. Тут и тест на отцовство не понадобился. Малыш служил живым доказательством, что она просто использовала меня.
– Патрик, как же ты, должно быть, страдал.
Он поморщился, воспоминания о том ужасном дне еще не стерлись из памяти.
– Мы жили как муж и жена. Закончили среднюю школу, сняли небольшой домик. Сначала я злился на нее, понимая, что совсем не готов к роли отца. Однако время шло, я постепенно привык к мысли, что скоро стану отцом. Я уже с нетерпением ждал появления на свет малыша.
– И ты его потерял.
– Да. Я вышел из больницы и вычеркнул этот эпизод из жизни. Я вернулся в дом родителей. Я спал в своей старой кровати. Но все вокруг было другим. Мы не можем переписать историю или не совершить уже сделанную ошибку.
Патрику хотелось узнать мнение Либби, но он продолжал свою исповедь. В семье Кавана никогда не поднимали эту тему – что было, то прошло.
– Я не бросил малыша, – продолжал он, вспоминая крохотное личико младенца. – Появился его настоящий отец. Как только решение об аннуляции нашего брака вступило в силу, он женился на матери своего сына.
– Тебе, наверное, было очень больно.
Это правда. Патрик тогда был буквально раздавлен, но никогда и никому в этом не признавался.
– Взросление – тяжелый период для любого, – пробормотал он.
– Ты отличный парень, Патрик Кавана.
