– Что-то насквозь пропороло штанину.
– Наверное, осколок стекла. Мы находили в шахте много разбитых бутылок и черепков от посуды.
– Боже мой, Патрик, – воскликнула Либби, – кровь; сядь, я посмотрю поближе.
– Подожди, сначала достань подстилку из рюкзака, нам нужно поудобнее устроиться.
Либби быстро достала большую брезентовую подстилку, укрепив ее на стене, чтобы можно было прислониться, а остальную часть расстелила на земле. Когда она закончила, Патрик указал на наружный карман рюкзака, застегнутый на молнию.
– Достань полотенце и смочи его водой, чтобы я соскреб с рук хотя бы основную грязь.
Либби сделала, как он просил, но не отдала ему полотенце, а принялась сама стирать липкую жижу с его пальцев. Это было непросто, учитывая, что она едва смочила полотенце, экономя воду.
Наконец руки Патрика стали более-менее чистыми.
– Садись, – настоятельно сказала она.
Патрик был рад последовать ее просьбе. Он прислонился спиной к стенке шахты и глубоко вздохнул, пульсирующая боль в ноге усиливалась.
– В наружном кармане рюкзака есть походная аптечка и стерильные салфетки, – хрипло сказал он. – Затампонируй рану и наложи повязку. – Слова давались Патрику с трудом. – Я подержу фонарь.
Прикосновения Либби были приятными.
– Дай мне пару болеутоляющих таблеток, – попросил он, не желая строить из себя мачо.
– Конечно.
Патрик запил таблетки глотком воды и вздохнул.
– Кожа на ране подсохла?
Либби провела пальцем вокруг раны.
– Да, и рана не кровоточит. – Либби разорвала перевязочный пакет и наложила повязку.
– Отлично, спасибо. – Патрик прикрыл глаза. – А теперь садись между моих ног. Так нам обоим будет теплее.
Ему был необходим человеческий контакт. Он хотел знать, что с ней все в порядке.
Либби чувствовала себя как во сне. Но когда она устроилась у Патрика между бедер, вытянула ноги и прислонилась спиной к его груди, ситуация стала более реальной.
Сильные руки обнимали ее за талию. Дыхание Патрика согревало ее шею.
– С тобой все будет в порядке? – опять встревожилась она. Либби не нравилось его дыхание и молчание.
– Это просто порез. Не стоит волноваться.
– Который час? – спросила она, чувствуя, что ее беспокойство снова растет теперь, когда первый кризис позади.
– Нам нужно погасить фонари, – прошептал Патрик в ее волосы.
Либби не знала, что беспокоит ее больше, – то, что Патрик намеренно проигнорировал ее вопрос, или возвращение в кромешную темноту.
– Ты умеешь петь?
Патрик застонал.
– О господи, ты не захочешь это слушать.
