Серый пес Гром радостно выбежал навстречу своему юному хозяину. Йожо любил пса. Он научил его разным штукам: прыгать по команде через забор, лаять, искать спрятанные предметы. Гром был верным сторожем. Здесь, среди пустых цехов, далеко от села, нужен был хороший сторожевой пес. А Гром не выносил чужих во «Взрыве». Когда Хорваты кого-нибудь ждали, отец всегда привязывал собаку на цепь.
— Гром, Гром! — закричал мальчик. — Ко мне! Ходы сюды! — вспомнил он слова незнакомца. Веселые слова: «Ходы сюды!»
Пес радостно завилял хвостом и подбежал к Йожо. Он прерывисто дышал и льстиво терся об ноги. Розовый язык свисал из пасти набок.
— Придется тебя посадить на цепь, — сказал Йожо Грому. — Ничего не поделаешь, дружок. Здесь неподалеку чужой, которого нельзя обижать.
И, приговаривая, он повел пса к будке. Пес удивленно смотрел на мальчика, как будто спрашивая: что же я такого сделал? Когда Йожо отошел, Гром поджал хвост и жалобно завыл. Ничего не было для него тяжелее, чем эта ненавистная цепь, ограничивавшая его свободу.
— Добрый день, мама, — поздоровался Йожо с матерью. Потом положил сумку с книгами в угол за буфет: сумка была старая, с потертыми углами и сломанным замком; она досталась Йожко от старшего брата, Карола.
Мать поставила на стол тарелку с дымящимся картофельным супом.
— Ешь, сынок, — сказала она сыну. — Что-то ты сегодня поздно пришел.
Йожо молча хлебал горячий суп. Рука, попавшая в блок, разболелась. Он ел медленно, думая о человеке в кустах. Мать незаметно наблюдала за ним. Он показался ей не таким, как всегда. Ведь Йожо всегда говорил без умолку: о школьных новостях, о Габриеле, о Верке или еще о чем-нибудь. А сегодня…
Мать подождала, пока он доест. Потом подошла к нему:
— Что с тобой, Йожко?
Мальчик посмотрел на мать широко раскрытыми глазами. В них чувствовалось смятение.
— А что со мной может быть, мама?.. — сказал он неуверенно.
— Ну, ну… — ответила мать. — Давай выкладывай, что тебя мучит!
— Мама! — Он посмотрел по сторонам, не слышит ли Зузка. Убедившись, что в кухне никого нет, сказал: — Мама, там у дороги лежит раненый.
— Кто? Раненый? — так и охнула мать.
— Раненый… Высунул из кустов руку и схватил меня за ногу. Велел сказать отцу, что он там. А через тряпку на ноге у него сочилась кровь.
Мать бессильно опустила руки. В глазах застыл ужас. И, сев на скамью, она переспросила:
— Ты говоришь, он ранен?
— Своими главами видел, — подтвердил Йожо.
— Кто бы это мог быть? Впрочем, отец сам разберется. Только вот до вечера еще далеко, а… у него кровь течет.
