– Любой, кто приедет, – согласилась Маша. – Но есть же те, кто не доедет.
– Так они и праздник твой не увидят, – пожал плечами Николай. – Только лишние деньги потратим, а бюджет уже и так весь выбран. Ольга будет против.
– Не думаю. Ты посмотри на это с другой стороны. Если устроить все правильно, с лентами, подарками, банкетом в офисе, пригласить пару правильных журналистов, то информация о том, что «Русское раздолье» открыло зимний сезон для своих жителей, попадет в газеты, интернет-порталы, на всякие-разные сайты, рекламирующие недвижимость. Главное, подготовить эту пиар-площадку.
– Пиар-площадку? Ох, не нравится мне эта осведомленность, – вздохнул Николай. – Ты слишком много общаешься с моей сестрой. Амбициозная жена, которая только спит и видит, как убежать на работу, – это не моя мечта.
– Да, я знаю, твоя мечта – безынициативная жена, сидящая дома с десятью детьми.
– Между прочим, я никогда не считал тебя безынициативной. Но сидеть дома с детьми – так ли уж это плохо? Я не против, чтобы у тебя были какие-то занятия для себя.
– Фитнес, шопинг, мопинг?
– Мопинг? Это что еще за зверь? – рассмеялся Николай. Он поставил перед Машей тарелку, чмокнул ее в нос, а затем и в губы, ясно давая понять, что не собирается снова ругаться по поводу их жизненных планов, да еще и с утра пораньше. Благополучная личная жизнь, как выяснилось, состояла из постоянных споров и выяснения если не отношений, то планов, представлений о мире, добре, зле и о том, кто и что должен и, главное, НЕ должен в семейной жизни. Машины представления обо всем рождались из примера ее собственных родителей, где мама была кем-то вроде королевы-пчелы, командовала папой, решала все вопросы, начиная с того, куда поехать на лето, заканчивая тем, стоит ли покупать машину. Ну, и немного, совсем малое количество Машиных представлений о семье было получено в ходе прочтения романов и просмотра фильмов о любви. Однако эти представления сильно расходились друг с другом, часто заканчивались на том, чтобы принести что-то в жертву, спасти кого-нибудь или совершить какое-нибудь подходящее случаю геройство. И даже сама Маша, имеющая теперь опыт этой самой личной жизни, понимала – романы создавались только для того, чтобы читать и откладывать в сторону. К реальной жизни они имеют крайне отдаленное отношение.
– Ладно, не будем. Скажи лучше, ты совсем не одобряешь мою идею с ключами? – спросила Маша примирительно, отламывая кусочек хлеба. Николай хитро улыбнулся.
