До вершины они добрались рваной цепочкой, все выдохшиеся и взмыленные. Один Крикунов, казалось, меньше устал — его слоновьи ножищи будто и не почувствовали затяжного подъема. Он все время шел впереди, но группу не бросал, а лишь оглядывался, словно ощупывая глазами каждого. Чаще других он перебрасывался взглядами с худощавым жилистым парнем под номером сорок два. Они старались держаться рядом в группе п и явно собирались атаковать. Володя заметил это и приготовился.
С вершины дорога шла вниз, по но не так круто, как можно было ожидать. Небольшой спуск виднелся лишь до следующего километрового столба, а там снова подъем, правда, пологий и недлинный. На этом пологом подъеме, где все поменяли передачу на меньшую, лишь Крикунов и сорок второй не сделали этого. Володя заметил — и тоже не стал менять. Что–то подсказывало ему, что парочка эта собирается рвануть, и он не ошибся. Выйдя лидировать, Крикунов внезапно встал и, танцуя на педалях, неистово рванулся вперед. В тот же миг, не раздумывая, Володя рванулся за ним. И как тень справа метнулся вместе с ним «сорок второй».
Танцуя на педалях, раскачиваясь из стороны в сторону, словно одержимые, они мчались втроем, стараясь как можно дальше уйти от преследователей, которые быстро спохватились я организовали погоню. Крикунов крутил, не оглядываясь, пригнувшись до самого руля. А Володе просто некогда было оглянуться назад — все ого внимание было устремлено на крутящийся диск крикуновского колеса: только не отстать, не дать ему уйти хотя бы на метр! «Сорок второй» все так же, как тень, висел справа. Никто на них не мог выйти вперед, я и они мчались за Крикуновым, будто спаянные, колесо в колесо.
Но вот тень справа скользнула назад. Не выдержав заданного темпа, «сорок второй» отстал, и группа, накатив, сразу же поглотила его. Группа не собиралась их отпускать, но ей не хватило скорости. Пока поменяли передачу, на это ушли какие–то мгновения, и разрыв увеличился метров до тридцати. Так они и мчались несколько минут с тем же просветом. Один, несмотря на все усилия, не могли увеличить разрыв, другие при всем желании не могли достать беглецов. Но вот среди преследователей кто–то сдал, снизил темп, произошла заминка, и просвет стал неуклонно возрастать.
И Володя с Крикуновым остались вдвоем впереди. И теперь уже, если разрыв сохранится, кто–то из них должен был выиграть гонку. Оба они страшно вымотались в рывках. Усталость была огромна. Володя ощущал ее уже не просто в ногах или в руках, в мучительно согнутой спине, в затекшей пояснице — она заполняла все тело, словно свинцовым грузом отягощая каждую клеточку его.
