Все устали, все здорово вымотались. Уже не перебрасывались словечками, не видно было хотя бы мимолетных улыбок. Крутили сосредоточенно, с потными, напряженными, осунувшимися лицами. Менялись часто — ни у кого не было желания лишние метры вести группу за собой. Лучше других выглядел Крикунов, и Володя по- прежнему держался у него на колесе, как привязанный… Теперь, когда мчались в обратном направлении, с каждым оборотом колеса приближаясь к финишу, а другие, отставшие, мчались навстречу, можно было примерно определить, сколько они выигрывают у остальных гонщиков. У второй «головки» они выигрывали около километра, а основной «караван» показался лишь минуты через три. Практически их никто уже не мог достать, и если они так и финишируют группой, то разделят места с первого по шестое.
Но едва ли группа сохранится до финиша и никто не попытается убежать. Уже километров за десять до финиша Володя заметил, что Крикунов присматривается к гонщикам, явно выискивая кого–то посильнее, с кем можно уйти в отрыв. Взгляд его скользнул мимо него — видно, счел его бесперспективным напарником. Володя, конечно, устал, но не больше других. Ровная, хоть я и быстрая езда в группе, без изматывающих рывков, с четкими и частыми сменами лидера даже как–то помогла ему. Усталость была, но она больше не нарастала. Он как бы притерпелся к ней, перестал замечать. Если надо, он мог прибавить, но понимал, что не ему среди сильных гонщиков проявлять инициативу. Главное для него — не упустить момент атаки и присоединиться к беглецу.
На сороковом километре равнина кончилась, и дорога, петляя, уходила в гору. Это был самый тяжелый, самый длинный тягун на всей дистанции. Здесь не было смысла идти на колесе, и группа рассыпалась — каждый в одиночку одолевал подъем, но далеко не расходились. Поставив малую передачу, Володя встал на педалях, но скорость совсем упала, и он еле полз, поминутно взглядывая на гребень холма и прикидывая оставшееся до него расстояние. Всем было трудно: согнутые спины ребят в разноцветных веломайках сплошь были мокрыми от пота, парни дышали запаленно, тяжело.
Дорога на этом участке по характеру своему походила на горную. Здесь даже откосы были пологие и травянистые, а крутые, усыпанные крупным щебнем, а кое–где и порядочными глыбами, которые бульдозером сбрасывали вниз, когда расчищали полотно дороги. «Это сложный участочек, — машинально отметил Володя. — Дальше будет крутой спуск с поворотами: там смотри в оба, а то костей не соберешь».
