Он стал было отнекиваться, но Галя потащила его в зал, усадила на скамью, а сама быстро убежала куда–то. Здесь, в конце зала, на длинных скамьях сидело человек сорок зрителей: в основном мамы и бабушки, но были и девочки с пышными капроновыми бантами, видно, тоже гимнастки.
В зале, пустом и гулком, с ярким, даже резким светом больших ламп, было настроение ожидания. Посреди зала зеленым квадратом лежал гимнастический ковер. В противоположном углу за роялем сгорбилась старушка–аккомпаниатор. Иногда, чуть притрагиваясь к клавишам, она наигрывала обрывки знакомых мелодий, и оттого атмосфера какого–то ожидания еще больше усиливалась.
— Дорогие товарищи! — быстро выйдя из боковой двери, обратилась к сидящим тренерша. — У нас это предварительный показ, так сказать, репетиция. Просим не судить слишком строго. — В ответ раздались снисходительные хлопки. — А сейчас, — возвысила она голос, — перед вами выступят девочки младшего возраста. Групповые упражнения с мячом под музыку Чайковского.
Выбежали шесть маленьких девчушек с одинаковыми пышными бантами и под музыку из «Лебединого озера» стали приседать, подбрасывать мячи, вскидывать ноги, а под конец все шесть, хоть и не очень синхронно, сделали шпагат. Им дружно хлопали, а их мам и бабушек, сидящих на скамьях, можно было сразу узнать по сияющим лицам.
Тут вернулась Галя под руку с моложавой, хорошо одетой женщиной лет сорока. Они были так похожи, что Володя сразу догадался, что это ее мать.
— Познакомься с Володей, мамочка. Он тоже болеет за меня, — сказала она и, торопливо чмокнув мать в щеку, исчезла куда–то.
— Давайте познакомимся, — сказала Галина мама, подавая ему как–то сверху свою холеную, пахнущую духами руку. — Меня зовут Ия Львовна. А о вас я уже слышала от Гали.
Володя встал и неловко поклонился. Его поразило, до чего мать и дочь оказались похожи. Ия Львовна была невысокого роста, но так же, как и Галя, из–за манеры высоко держать голову и приподнимать плечи казалась выше, чем на самом деле. У нее были карие глаза с тем же мягким ищущим движением зрачков, будто, разговаривая, она все время заглядывала ему за спину, высматривая там кого–то, кто вот–вот должен появиться. Она завела беседу легко, с какой–то светской любезностью расспрашивая его, чем он увлекается, что читает, любит ли музыку. Это было приятно, но в то же время непривычно стесняюще, и потому Володя вздохнул с облегчением, когда к ним подсела мать еще одной гимнастки, и они с Ией Львовной заговорили о дочерях, оставив его в покое.
