* * *
– Не хочешь пойти куда-нибудь поесть? – спросил меня владелец магазина. Я замерла, застыв посреди зала. Пойти поесть? Куда? Я огляделась по сторонам. Он что, пошутил? Но когда я посмотрела на него снизу вверх, он как ни в чем не бывало по-прежнему ждал ответа. Он не смеялся надо мной, не отпускал скабрезных шуточек, не смотрел на меня с улыбкой. Понятия не имею, что на меня нашло, доктор. Но я кивнула.
И поэтому он просто взял свою куртку, висевшую на стуле, и надел. Мое сердце отчаянно заколотилось, подскочив куда-то в горло. А он просто пошел рядом, и мои распущенные волосы заколыхались в такт его шагам. Я испугалась. Он обладал силой, а я? Кто я вообще такая?
Мы уходили. Собирались пойти на улицу. На улицу. Где нас могут увидеть. Вместе. Нас увидят люди. И спросят его, почему он носится со мной, социопаткой, страдающей расстройством личности, на которой проклятие безмолвия. Я уже слышала, что они скажут, как их слова вонзятся в мое сердце. Мы вышли на улицу, и он закрыл за нами дверь. Я выдохнула и увидела, как в воздух поднялось облачко пара. Должно быть, оно напоминало нимб. Как будто я была ангелом.
– Давай пойдем в «Элли», ладно?
Я быстро кивнула, опустив взгляд на тротуар, и мы зашагали. Мне нравилось в «Элли» – это закусочная, обстановка в которой была несколько старомодна, с полосатыми стенами, кожаными кабинками и официантками на роликовых коньках. Сюда ходили все. Это была единственная подобная забегаловка без тараканов и прочих радостей жизни. Захаживали сюда и гангстеры, так что, наверное, Джеймс тут тоже бывал. Приходили школьники. Уличные девки. Всякие криминальные типчики, дилеры и бандиты.
Когда мы вошли, я подняла голову и сразу же заметила большого размера черно-белое фото на стене в задней части ресторана: улыбающийся мужчина в одежде повара, рядом с которым стояли еще несколько человек. Это был портрет папы. На стене. Я хотела взять его домой. К глазам подступили слезы. Я хотела уйти.
Я стояла в растерянности и смотрела по сторонам, как вдруг парень дотронулся до моей руки – подвел к отдельному диванчику. Я отдернула руку.
Никогда не любила эти закутки с кожаными сиденьями. Они всегда были липкими, такими липкими, что я боялась прилипнуть и уже никогда не встать.
– Так, – сказал он, взял меню и вздохнул.
– Что ты будешь есть?
Оглядевшись, я увидела в зале несколько знакомых из школы. Я услышала их хихиканье, хотя они сидели довольно далеко. Они показывали на меня пальцем – как будто я не должна была здесь быть.
