— Здравствуйте, — произнес Бен. — Очень рад с вами познакомиться. — Он испытал облегчение, убедившись своими глазами, насколько Кэролайн отличается от Эмили: это два совершенно не похожие друг на друга человека. Он поймал взгляд Эмили, чтобы дать ей знак: все будет в порядке, в конце концов.
Кэролайн, явно позируя, сняла блейзер, осталась в оранжевой футболке с контрастирующей надписью цвета морской волны «Давай поговорим», бесстыдно наляпанной поперек ее худосочной груди, повесила пиджак на спинку кухонного стула и села.
— Слышала, что вы и впрямь запали друг на друга, — выговорила Кэролайн. — Мило.
Эмили не успела сообразить, что сказать в ответ. Из садика пришел Эндрю. Подтянутые чуть не до груди джинсы болтались на нем мешком, руки были перепачканы, волосы растрепаны. У него чуть ли лысина не проглядывала, заметила Эмили, ощутив укол жалости к отцу. Эндрю всегда был таким красивым, нынешний его вид вызывал легкую досаду.
— Привет, пап, это Бен, — представила она. Бен машинально протянул руку, и, когда Эндрю пожал ее, комочки земли усыпали сияющий белизной пол. Все принужденно рассмеялись — кроме Кэролайн.
— Явились согласия просить? — усмехнулась она, и Эмили в миллионный раз подивилась, отчего это Кэролайн с таким упорством отталкивает от себя людей.
— Не в этот раз, — ответил Бен, и Эмили подумала: вот он, идеально подобающий ответ, и еще больше полюбила своего избранника.
За обедом Бен заметил, как Кэролайн опорожнила бокал вина еще до того, как Эндрю предложил тост, до того, как все остальные успели взяться за рюмки. Его поразило, что ей такое позволили, впрочем, она уже не дитя, да и что можно бы предпринять, кроме как снова сдать ее в психушку? Кэролайн не переставала его поражать. Когда в ту первую ночь в Честере Эмили рассказала, что у нее есть сестра–близняшка, Бен был ошарашен. У него в голове не укладывалось, что где–то есть кто–то неотличимо похожий на Эмили, но о ком он понятия не имеет и по ком с ума не сходит. Бред какой–то!
В тот раз она рассказывала все в спешке, когда лежала рядом с ним у себя в постели, а ноги и руки их переплелись, — про то, как они с Кэролайн на самом деле никогда не ладили, как в 15 лет Кэролайн положили в больницу с анорексией, но потом она как–то быстро поправилась, отношения с матерью у нее каким–то чудом улучшились, как она проскочила через все экзамены и, поступив в Центральный колледж искусства и дизайна имени Святого Мартина, стала изучать моду. Она рассказала ему, как все они гордились Кэролайн, когда та устроила свой выпускной показ, выпустив на подиум моделей, одетых в экзотические наряды гигантских пауков, о чем даже в прессе немало писали. У нее были обаятельные ухажеры, целые вереницы за ней хвостиками бегали, она сняла себе модную квартиру возле Спиталфилдз, и все считали, что все у нее прекрасно. Ее подруга, Даниель, наконец–то отыскала в мобильнике Кэролайн номер Фрэнсис и умоляла ту приехать (немедленно!), поскольку Кэролайн убеждена, что в доме засели террористы, а пауки размером с кулак ползут изо всех щелей. Фрэнсис не видела дочь месяца два и была потрясена ее состоянием. Она связала это с тем, что за несколько лет до этого Кэролайн стала свидетельницей ужасного взрыва гвоздевой бомбы
