Чубаристов красив. У него плотная высокая фигура, веселое, спокойное лицо с чуть ироничными глазами, уверенная походка и ловкие руки.
Он сильным голосом здоровается со всеми сразу:
— Добрый день, коллеги. Здравствуй, госпожа следователь, — отдельно обращается он к Клавдии.
— Здравствуй, Виктор Сергеевич, — улыбнулась Клавдия. Почему-то ее так и подмывает сказать: ты сегодня отлично выглядишь. Впрочем, ей хочется сказать это каждый день.
— На ковер? — кивнул на дверь Чубаристов. — Расслабься, он сегодня в духе.
— Тебя там кто-то на проходной ожидает, сибиряк какой-то, — вспомнила Дежкина. — И Лозинский пришел.
— Лозинский? Это кто?
— Писатель Эдуард Лозинский, — подсказал Игорь.
— Не читал, — улыбнулся Чубаристов.
— А у тебя что? — спросила Клавдия про посещение Самохина.
— Так, мелочи жизни. По отцу Кириллу дело вернули.
— Ой, что ты говоришь?! — искренне посочувствовала Клавдия.
— Ничего, прорвемся, — опять улыбнулся Чубаристов. — Дожмем.
— Дежкина, заходи, — хрипло сказал селектор.
— Ни пуха ни пера! — дежурно пожелал Чубаристов.
— Поролоновая подушка, — дежурно отшутилась Клавдия.
Пожалуй, Самохина в прокуратуре боялась одна Клавдия Васильевна. Работал он тут без году неделя, никого еще не уволил, все вникал в суть дела. В прокуратуре чаще всего появлялся под ручку с каким-нибудь высоким чиновником, запирался в своем кабинете, никому не мешал работать. А то вообще завеется на весь день куда-нибудь в Кремль или «Белый дом».
Прислали его из ФСБ и, видно, скоро ушлют снова куда-нибудь.
Но вот иногда, чаще всего по понедельникам, устраивал он вот такое столпотворение в своем предбаннике, всем давал какие-то поручения, узнавал о текущих делах, даже чего-то советовал, а в следующий такой понедельник опять давал те же самые поручения, узнавал о тех же делах и советовал то же, что в прошлый раз.
Работники уже приноровились к своему начальнику, внимательно выслушивали его руководящие наставления, кивали серьезно, даже для пущей уважительности восклицали иногда: «Как верно вы заметили! Надо же!» Но, выйдя из кабинета, через пять минут забывали «верные замечания» Самохина и занимались своими делами — надо же когда-нибудь и преступников ловить.
— А! Ага-га. Заходи-заходи, Клавдия Васильевна! — широко повел рукой Самохин. — Вы там садитесь пока, устраивайтесь… Алло, да! Да, Самохин! Да, жду, — не отрываясь от телефона, спросил у нее: — Как там у тебя с Гавендовым? Заканчиваешь?
Клавдия взглянула на Игоря, неужели он и в самом деле оказался прав?
