Музыкант. Том 1 | страница 7
Мда, похоже, ребята круче бормотухи ничего в своей короткой жизни не употребляли. Да и дымят небось таким самосадом… Я-то уже в 70-е, в «досаквояжную» эпоху курил «Мальборо», потом отдавал предпочтение «Кэмелу», «Парламенту», только в последние годы по рекомендации врачей перешел на электронные сигареты. Это как секс с презервативом, даже хуже, но пожить хотелось, потому и терпел. Курить начал примерно в этом же возрасте, в каком пребывал в данный момент, глядя на старших пацанов во дворе. Может быть, в этой жизни не стоит злоупотреблять вредными привычками, а лучше поберечь доставшееся мне в аренду тело? Если что, сдавать обратно буду в нормальном состоянии, хотя когда сдавать придется и придется ли вообще — тот еще вопрос.
Наконец, после того, как парни вывалили на меня массу нужной и ненужной информации, Муха заявил:
— Пацаны, у меня тут в кустах за сараями заныкана бутылка «Кофейного ликера». Может, сообразим на пятерых?
«Господи, это что еще за хрень?! — думал я, с трудом влив в себя полстакана этой дурно пахнувшей сладковатой жидкости. — Вот как тут избавишься от вредных привычек, когда если не станешь пить со всеми — начнут коситься. Хоть бы закусить чего взяли. Плавленые сырки в эти годы уже вроде бы должны продавать, наверняка любимая закуска советских алкашей стоит копейки».
К этому времени я окончательно оклемался от удара током. Поинтересовался, как это вообще произошло, и выяснилось, что я на спор схватил свисавший с дерева после вчерашней грозы оголенный провод. Так что теперь Бугор должен мне рупь. Новый рупь, который вошел в силу после проведенной 1 января этого года денежной реформы.
— Бугор слово держит, — протягивая мне слегка помятую купюру, с ленцой процедил проигравший.
Вот же, мама дорогая, какой идиот этот Егор Мальцев! А если бы он на спор кошелек у старушки спер или с третьего этажа сиганул? Я, конечно, в молодости тоже немало глупостей совершал, но границы чувствовал, а этот, похоже, какой-то безбашенный.
— У меня есть мятные конфеты, зажуйте, чтобы предки не унюхали, — выудил из кармана штанины пригоршню леденцов Муха, и первым же отправил в рот желтоватую горошину.
Я тоже взял одну, более-менее чистую, и принялся перебивать неистребимый, казалось бы, запах сивушного ликера.
Тем временем вечер окончательно вступил в свои права, и было озвучено предложение разойтись по домам. Мы с Мухой двинулись вместе, раз уж жили в одном доме. Только он в коммуналке на первом этаже, а я в такой же — на втором.