Тревожная картина. Что сказать читателю по этому поводу? Как объяснить происходящее?
Дождались вечерней сводки Совинформбюро. В ней краткие итоги за первые восемь дней войны с таким важным выводом: "Молниеносная победа, на которую рассчитывало немецкое командование, провалилась".
Решение пришло сразу - дать на эту тему передовую статью. Она весьма характерна - вполне отражает дух времени, накал страстей, и читатель, думаю, не посетует, если я приведу несколько длинную выдержку из нее:
"Гитлер и его свора рассчитывали на быструю, молниеносную победу. Их цель состояла в том, чтобы в несколько дней сорвать развертывание наших войск и молниеносным ударом в недельный срок занять Киев и Смоленск. В недельный срок! Чванливая фашистская военщина уподобилась той анекдотичной свинье, которая уверяла всех и каждого в своем свинарнике, что она может проглотить льва! Опьяненные легкими победами над плохо вооруженными и не подготовленными к войне малыми государствами Европы, фашистские вояки полагали, что они пожнут лавры также и в "походе на Восток". Более того, их продажная печать, их радио поспешили объявить на весь мир, что они уже победили...
С каждым часом рассеивается эта липкая фашистская пелена...
Правда состоит в том, что гитлеровская "молниеносная война" терпит крах...
Правда состоит в том, что цель германского командования - сорвать развертывание наших главных сил - не была достигнута, благодаря решительному отпору... К полю сражений подходят наши могучие полки...
Правда состоит в том, что уже за первые 7-8 дней фашистская армия понесла крупный урон...
Правда, наконец, состоит в том, что призрак победы, которая казалась Гитлеру и его генералам столь реальной и быстрой, растаял в пороховом дыму и в пламени, пожирающем их лучшие мотомехсоединения, отборные корпуса...
Гитлер навязал нашей стране эту войну. Он ее начал. Но не он ее закончит".
* * *
В разгар работы над номером газеты зашел ко мне поэт Семен Кирсанов. Несколько дней назад он был призван в кадры Красной Армии и зачислен корреспондентом "Красной звезды". С того часа Кирсанов ежедневно являлся в редакцию и с поразительной оперативностью "выдавал" нужные стихи. Обычно он буквально врывался ко мне и, не спрашивая, могу ли я слушать сейчас очередное его сочинение, начинал декламировать. Декламировал он на редкость темпераментно, и однажды я "попался" на этом.
Поэт в тот раз только что вернулся с Северо-Западного фронта, явился в редакцию во всей боевой "красе": в каске, в запыленных сапогах, при полевой сумке и пистолете. Не успев даже поздороваться со мной, с порога стал читать новые свои стихи. Закончив чтение, спросил по обыкновению:
