— Проснулся, лев? — Наташа вбежала в комнату, отдернула занавески. — Быстрее, жду тебя, не делаю гимнастику. Вставай, гладиатор! Пират двадцатого века!
Она выскочила из комнаты, чтобы Исаков смог подняться один, в уверенности, что никто не видит его минутной слабости. Надо его заставить сделать гимнастику: во-первых, ему станет легче, во-вторых, он одержит эту маленькую победу, будет горд целый день, словно мальчишка. Наташа услышала, как скрипнула тахта, значит, все-таки встал. Она вновь влетела в комнату, включила проигрыватель, под джаз начала разминаться. Она старалась смотреть на стену, дать мужу время собраться. Неожиданно она на цыпочках пробежала в коридор, приложила ухо к двери в комнату сына и быстро вернулась.
— Сопит и гремит гантелями, — заговорщицки сообщила она. — Уже третий день.
— Победа! — Исаков присел и упал на руки. — Воля нашего сына меня потрясает!
— Иногда надо человеку помочь.
Наташа тихонько рассмеялась, побежала к сыну. Как там поживает второй победитель? Николай пробурчал приветствие и повернулся спиной. Наташа успела увидеть синяк под глазом, сын понял, что разоблачен, и беспечным тоном спросил:
— Где у нас свинцовая примочка?
— Вчера утром получил? — Наташа профессионально осмотрела заплывший глаз. — Поздно примочку ставить. — Она повернула голову, пощупала затылок. — Жить будешь.
Когда Николай сел за стол, Исаков, глядя в тарелку, спросил:
— С кем ты поспорил?
— С товарищем девушку не поделили, — деланно беспечно ответил сын.
Исаков удержался и не сказал: «Врешь, парень». Исаков сразу определил: удар был нанесен боксерской перчаткой. Полез на ринг? Ну-ну! Поживем — увидим. Вместо этого он спросил:
— Почту вынимал? Где «Советский спорт»?
— Ничего интересного, отец.
Исаков промолчал, закончив завтрак, зашел к Николаю в комнату, развернул газету.
...Знакомый финал. Многолетний спор, который вел Петр Исаков, разрешился. Экс-чемпион получил возможность на личном опыте убедиться, что спорт — удел молодых... Исаков усмехнулся, отложил газету.
— Наташка! — крикнул Исаков, выходя в коридор. — Разгружай сервант, как договаривались.
Вчера вечером он убедил жену, что все его кубки и медали давно пора из серванта убрать.
— Занимаюсь, — Наташа уже выставила часть кубков на стол. — Откуда эта пыль только берется. Вытираю, вытираю, — неестественно звонким голосом говорила она. Исаков поставил на стол чемодан, начал укладывать в него свои награды, движения Исакова были механическими и безучастными.
