Кто из американских политиков ещё несколько лет назад отважился бы призвать поставить стену на пути иммиграции или снизить расходы на содержание НАТО? Но сейчас финансовым трюкачам из Goldman Sachs всё труднее держать Срединную Америку под гипнозом СМИ. Трамп обещает вернуть ей процветание и позитивную самооценку.
А ещё заявляет: если европейцы хотят поставить противоракетные системы в Польше, тогда пусть сами и платят за это. В речах он покушался и на военный бюджет, хотя вслед оговорился, что намерен укреплять могущество армии. И всё же нельзя не отметить – желание-то изначально было.
А кто из американских тузов назвал бы свою дочь Иванкой?.. И дело не только в имени, а в позитивном ощущении славянства – чувствуется, что этот импульс от сердца, вопреки застарелым англо-протестантским и германо-романским фобиям.
Но главное – его подчёркнуто невраждебное отношение к России. В этом вопросе ДТ прагматичен. Полгода назад на митинге в Айове он заявил, начав с иронии: «Конечно, мы не хотим быть друзьями… Нет, мы хотим потратить ещё пять триллионов долларов, чтобы продолжить воевать… Теперь нам и в самом деле нужно быть умными, потому что у нас больше нет денег. Мы бедная нация – мы страна-должник…» Так что в бизнесмене Трампе уживаются расчёт и ненавязчивый романтизм. Это не может не обнадёживать.
Трамп осудил войну в Ираке, вторжение в Ливию и Сирию. Готов работать над справедливым решением израильско-палестинского конфликта – и, похоже, не на стороне Нетаньяху. Хотя и к мусульманам относится без пиетета. Винит коррумпированных Клинтонов, которые на одних платных речах заработали 160 миллионов долларов – создавали преференции для финансовых магнатов и продвигали милитаристские планы.
И ещё Трамп грозится сделать кучу всего, в чём не только слышится предвыборная риторика, но и чувствуется правда характера.
Трамп – интереснейший феномен: носитель духа континентальной Америки в её противостоянии прибрежной. Сколь ни хотелось бы ведущим глобо-СМИ представить его глупцом и хамом, стоит признать, что у Трампа хорошая интуиция, выдержка, тонкое пониманием этноконфессиональных процессов. И при этом он вполне себе конформист. У таких, как правило, сверхзадач не бывает.
И всё-таки что-то побудило его бросить вызов порядку вещей, принятому в пределах Beltway (вашингтонской кольцевой дороги, образного аналога нашего Садового кольца). Мотив, скорее всего, звучит знакомо – за державу обидно.
