– А если и знакомец, так что с того?! Ехидна он, ядом жгущая, Андрюшка. Из-за него стражду ныне! Ненавистник он мой, от начала меня невзлюбил и возненавидел. От него из монастыря ведь бежал без оглядки, только б подалее от аспида быть. Нищ, наг и неприютен стал, Бога позабыл – а все из-за него, Рублёва!..
Князь с кривой полуулыбкой смотрел на расстригу, полыхающего ярым взором. Когда тот смолк, ожидая расспросов, Юрий кивнул служильцу:
– Уведи и запри. Скажи Сухану, чтоб завтра шел с ним на торг.
Рагоза взмахнул руками, разочарованно затянул:
– Ну давайте, сажайте меня в темную, на хлеб и воду. Впервой мне разве терпеть глад и уничиженья?! Всю жизнь от ненавистников муки принимаю… – доносилось уже из сеней.
Слушая его унылые причитанья, князь поскучнел, поугрюмел.
Одно и то же, везде и всегда. Всюду человечья грызня, зависть и ненависть, в князьях, в боярах, в монахах и черни. И все то же он мог сказать о себе: всю жизнь от ненавистников терпел, страждал, был в униженьи. Кто в силе, тот и прав, а кто ослаб, того будут гнать и топтать, пока не добьют.
Никакой Андрейка Рублёв со своими иконными праведниками не докажет иного. Ведь даже праведники предвкушают Страшный суд над грешниками…
3.
Звенигородский князь листал только что доставленную ко двору книгу. Купил ее на московском торгу в сурожском ряду посадский купец Амосов да преподнес боярину Дружине Глебову в дар для князя. Книга была невелика размером, в четверть дести, отделана простой кожей, а изготовлена во фряжских странах и писана латынской грамотой. Но много было листов с художествами, вызывавшими жгучее любопытство, и уже одно то стоило благодарности сметливому купцу. Книжные росписи изобиловали видами каменных крепостей, осажденных неприятельскими войсками, изображали приступы, в коих применялись многоразличные приспособления: камнеметы, колесные башни-туры, тараны, огненный бой. Осажденные также отбивали врага огнем из армат и тюфяков, иначе рекомых пушки, стрелявших каменными ядрами и дробом. Огнестрельным орудиям, недавнему новшеству в военном деле, книга уделяла особое внимание. На листах с художествами были изображены пушки различных видов: короткие, длинные, с горшкообразным стволом, с расширенным к дулу, прямым, широким и совсем узким. Другие показывали литье, установку на деревянные подставки, заряжание – с дула и с задней вставной каморы, стрельбу, а также ущерб, причиняемый неприятелю и каменным укреплениям.
