— Тогда откуда ты знаешь, что он здесь? Брумбет посмотрел на него весьма презрительно:
— Его зверь в конюшне. Ты думаешь, я так воняю оттого, что весь день перекидывал вилами маргаритки?
— Я не заметил. Как он выглядит?
— Высокий. Лицо не такое барское, как у тебя. Годится, чтобы резать головы ящерицам, понимаешь? Ничего хорошего, очень хитрый тип. Не как ты.
— Значит, противный и хитрый, да? Как ты думаешь, где он может быть?
— Не знаю. Может статься, Денклар поселил его в твою бывшую комнату, подальше от приличных людей. Наверное, он там и отсыпается с похмелья.
— Может, и так. Понимаешь, проблема вот в чем: прежде чем ехать к лорду, я спрятал там свой мешочек с фокусами. Если он все еще на месте, я мог бы показать тебе пару трюков, если еще буду здесь сегодня ночью.
Мальчик наклонился ближе к клетке, глаза его загорелись.
— Не врешь? Я принесу твои фокусы. Ты скажи, как их найти.
Руиз с трудом заставлял себя держаться равнодушно.
— Ну да, а если этот хитрый мужик еще там? Тебе я могу показать фокусы, но пусть лучше они пропадут, чем достанутся тому типу.
— Не беспокойся. Я подожду, пока он пойдет в сортир, или на ужин, или заору: «Пожар!» — мальчишка ухмыльнулся. — Я не такой уж дурак, что бы ни говорил мой братец.
— Ладно, по рукам. Я скажу, где спрятаны фокусы, а ты мне их принесешь. Но ни в коем случае не играй с ними сам, они опасные. По крайней мере, некоторые из них.
Брумбет презрительно поджал губы:
— Я же сказал, что я не дурак.
Руиз вспомнил, что на Фараоне иллюзии были действительно весьма мрачного свойства, а фокусы жестоки, поэтому кивнул.
— Я тебе верю. Смотри, осторожнее с тем типом. Он может оказаться еще опаснее, чем ты думаешь.
День тянулся медленно. Пришли женщины, чтобы вылить воду на крышу, но на сей раз сплетничать им не хотелось. Когда они вешали свои ведра на коромысла, Руиз спросил, предстоит ли ему Искупление сегодня. Они с жалостью посмотрели на него.
— Нет, — сказала та, что разговаривала с ним накануне. — Лордов палач придумывает новые трюки.
— А-а-а, — мрачно отозвался пленник, стараясь скрыть охвативший его восторг.
Женщины ушли, а ему оставалось только ждать и надеяться.
Наступила ночь, но никто не начинал ставить сцену. Руиз на миг обмяк от облегчения, но затем вновь впал в отчаяние. Где мальчик? Неужели его поглотила та же дыра, что Денклара и Релию?
Через час после заката он услышал топот маленьких ног и прерывистое дыхание испуганного ребенка.
