— Эй, Даиз, хорош разоряться! — раздался окрик с носа небольшого грузового корабля. Байну надоело ждать, пока названная мать Софии повторит все наставления. — Ничего с ней не случится, ты ее на кухню работать отправляешь, а не войском командовать!
Даиз махнула рукой и начала спускаться по веревочной лестнице к пришвартованной внизу у корабля лодчонке. София молча смотрела ей вслед. Дети моря не любили прощаться. Они даже не знали слов прощания.
Все происходящее — очередной рейс. Начиная от отплытия за товаром и заканчивая смертью. А рейс — это настолько обыденное явление, что не требует особенных ритуалов.
* * *
В обиходе это место называли просто и емко — Обрыв.
Обрыв был отвесной каменистой береговой линией, скалой, выраставшей из океана. У ее подножья плескалось море, и не было никакого мелководья — стена продолжалась и под водой. А наверху начинался континент. Когда-то в этой скале пытались прорубить ступени, но они постоянно осыпались, к тому же не приносили особой пользы. Поэтому и товары, и людей поднимали наверх с палуб и спускали к воде на специальных платформах при помощи подъемного механизма.
София сошла с платформы и посмотрела вниз с головокружительной высоты. Рядом тихо поскрипывала конструкция из лебедок, шестеренок и тросов, медленно опускаясь к палубе за новой партией людей и вещей. Корабль отсюда казался не больше блюдца.
А на каменистом краю Обрыва уже ждали телеги обоза.
Кадмар располагался довольно близко к морю, но путь занял все время, оставшееся до вечера. Когда на горизонте показались горы, миспарды в упряжках ускорили бег, чтобы успеть до ночи и до неизбежного начала дождя. Так что Софии не удалось рассмотреть, что изменилось за то время, что она провела в море.
Но одно она поняла точно: Ивстан, ставший теперь частью Угларского королевства, явно не ограничивался парадной стороной мундира, которую знала маленькая принцесса.
Темные и узкие улочки пригородов, работные дома, заводские кварталы, где под присмотром людей Л'Аррадона производились вадриты, а с помощью вадритов — все остальное; продуктовые склады и лавки, скромные грязные таверны; унылые однообразные домики со съемными квартирами, которыми пользовались в основном для не самых благопристойных дел… Да и более респектабельные кварталы были далеки от того блеска, который она запомнила, и от агонизирующей роскоши последних месяцев войны до осады.
И некогда родной замок тоже довелось увидеть с новой стороны.
