Они сидели рядом, и жар от огня проникал в Хавьера, как будто он находился на солнечном пляже. Он вытянул ноги и прислонился к дивану. Тилли, словно спасаясь от окружающей их темноты, придвинулась ближе и положила голову ему на плечо. Хавьер обнял ее и прижал к себе. Ему было так хорошо, как будто он вернулся домой.
– Как произошла эта авария? – тихо спросила Тилли.
Хавьеру не хотелось, чтобы она знала, что он наделал, но впервые в жизни он нуждался в том, чтобы излить свою душу.
– Это были гонки в сырую погоду, – начал он, возвращаясь в тот ужасный день. – Трасса была скользкая, и, как большинству гонщиков, мне поменяли шины. Команда хотела отрегулировать еще кое-какие детали, но я не позволил, чтобы не отстать от своих соперников. – Хавьер тихо вздохнул и закрыл глаза. – Ты переживаешь непередаваемые ощущения, когда стоишь на старте, вокруг ревут моторы и зашкаливает адреналин.
Тилли ничего не ответила и не посмотрела на него, как будто знала, что он этого не хотел. Вместо этого она сфокусировала свой взгляд на пляшущих языках огня. Хавьер наклонился и вдохнул свежий запах шампуня, исходивший от ее шелковистых волос. Но даже это не помогло ему задержаться в настоящем и не остановило от возвращения в прошлое.
Хавьер был там, на гоночной трассе, вокруг раздавался рев мотоциклов, в воздухе пахло бензином, и от азарта бешено пульсировала кровь. Члены команд обменивались обычными фразами, а он ждал, когда его мотоцикл отрегулируют, как положено. Хавьеру хотелось поскорее вернуться на трассу, но механики еще не закончили свою работу, и он сгорал от нетерпения. Его соперники включили моторы своих мотоциклов, рев которых звучал как своеобразный вызов. Хавьер крикнул своим механикам поторопиться.
– Я торопил свою команду, чтобы они поскорее закончили регулировать мой мотоцикл под условия сырой погоды, чтобы я смог поскорее вернуться на трассу. Я ни в коем случае не мог пропустить гонки, ведь на кону стояло звание чемпиона.
Тилли наклонилась, взяла свой бокал с вином и сделала небольшой глоток. Когда она посмотрела на Хавьера, ее прекрасное лицо немного раскраснелось от жара, исходящего из камина. Что бы она сказала, если бы узнала, что по его вине погиб один из гонщиков, потому что он так торопился вернуться на трассу?
Тилли была так близко, что Хавьер мог различить темные зрачки ее глаз цвета летнего неба, которые вчера искрились от вспыхнувшей между ними страсти. Он чувствовал тепло ее ног рядом с его ногами, когда она, завернувшись в одеяло, прижалась к нему, непреднамеренно проверяя его выдержку.
