Ниша забытой жизни | страница 2



Франсуа и Питер тоже уставились в книгу. То, что они увидели, развеселило обоих. Оказывается, Нгосо смотрел на яркую закладку с рекламой Стрекфонтейна - нашумевшего заповедника окаменелостей древнейшего предка человека, пресловутого "недостающего звена". На картинке был изображен обезьяночеловек, черепа и кости которого привлекали в Стрекфонтейн толпы ученых и туристов.

"Аг... гог... Аго... гве! Аго... о!.." - вскрикнул Нгосо и исчез так же внезапно, как и появился.

"Агогве?" - переспросил тогда Франсуа у Пита. "Да. По- моему, это одно из местных названий обезьян. Но только какое-то особое, уважительное, что ли. Ведь они считают обезьян своими предками. Кстати, эта картинка как нельзя лучше это подтверждает. Учти, что Нгосо не видел обезьяны крупнее павиана. А тут не просто обезьяна, а австралопитек..." - "Самый случай побеседовать с этим старцем о теории Дарвина, - съязвил тогда Франсуа. - Давай станем миссионерами".

Ему нравилось подкалывать Питера - умного зануду, с которым он когда-то учился в школе. Если быть честным, в детстве он тихо ненавидел Питера Йоргенса за усидчивость, сосредоточенность и аккуратность. В глазах сверстников все это значило не что иное, как смерть при жизни. И на ребячьем рынке Питеру быстренько приклеили ярлычок: Пит Промокашка.

Скажи кто-нибудь в школе, что придет время и Пит будет сидеть с ним за одной стойкой в баре, Франсуа принял бы это за идиотскую шутку.

Но так случилось одиннадцать лет спустя в университетском квартале Иоганнесбурга. И что говорить, Франсуа боялся даже подумать, что было бы с ним, не случись этой невероятной встречи.

Это был фарт - супервезение. Да, эта встреча за стойкой спасла его, что ни говори...

- Фран-суа?!

Он вздрогнул. Ну, конечно, Питер кричал совсем с другой стороны, вовсе не оттуда, где шмыгали эти любопытные павианы. Проголодался-таки Промока... Э, нет! Сейчас уже никто не посмел бы назвать Пита Промокашкой.

Месяц назад впервые услышал он вот это. "Фран-суа?!" Удивленное и окликающее одновременно. А когда обернулся, рядом за стойкой увидел смуглого мужчину своих лет в широкой кожаной куртке и шляпе, какие носят южноамериканские индейцы. "Иностранец", - подумал тогда Франсуа. Но что-то отдаленно знакомое почудилось в улыбке незнакомца. Он и не думал рыться в памяти: впервой ли бывалому моряку такие встречи! Сколько раз в портовых кабачках присоседивались словоохотливые скитальцы. Прилипчивые бичи - моряки без корабля. Были среди них и французы, и турки, и янки... Расставались друзьями - с тем, чтобы никогда больше не увидеться.