— Но Николай приказал, — не уступал я.
— Николай приказал тебе беречь меня. Если хочешь, иди на хутор, мне же Николай не приказывал ничего подобного.
Издевается она надо мной? Я пошел с ней, полный решимости не произнести больше ни слова. Я совсем не знаю ее, но она безрассудна, как все женщины.
Мы шли по темным улицам.
— В городе полно патрулей…
— Пустяки. Держи пистолет наготове и обними меня, так безопаснее. Бумаги у тебя в порядке?
У меня-то да, в образцовом порядке, а вот у нее?
Я обнял ее за талию, не совсем уверенно. Она почувствовала мое замешательство и громко рассмеялась.
— Вот глупый, разве влюбленные такие бывают?
Мы прошли почти весь город и встретили только двоих, они очень торопились. На самой окраине стоял новый дом. Марта остановилась, порылась в карманах, достала ключи.
— Ну вот. Пришли. Только не шуми.
Она взяла меня за руку и повела по темному коридору, мы поднялись в лифте на четвертый этаж. «Точно в мышеловке, — подумал я, — отсюда не убежишь». Я разозлился на Марту. В своем ли она уме?
Мы стояли в темном коридоре. Марта отворила какую-то квартиру, втащила меня туда, заперла двери. Потом побежала куда-то, я услышал, как она спускает маскировочную штору. Потом зажгла свет. Я стоял в прихожей незнакомой квартиры и размышлял: не дать ли тягу?
— Не бойся, квартира принадлежит одному знакомому, если я тебе и назову его имя, ты все равно не поверишь. В настоящий момент нет для нас более безопасного места в этой печальной стране…
Она вытащила из-под дивана электрический камин.
— Ты можешь помыться… тебе не повредит… Ванная там, а я пока поищу чего-нибудь на ужин…
Меня опять охватило беспокойство. Кто эта женщина? Чем она занимается? Чья это квартира? Ее любовника? Мужа? Брата? Ну и квартира же была! На стенах ковры, по-видимому дорогие, — я в этом ничего не понимаю, прекрасная копия «Утреннего туалета» Ренуара, господи, и такие вещи есть на свете! Но как я сюда попал, я, зверь из Плоштины?
— Что с тобой, Володя?
— Я как будто в мышеловке…
— Человек, которому все это принадлежит, — далеко, он живет не в этом городе; а если он и придет — ничего не случится…
Я больше ничего не понимал.
— Ты не должна была приводить меня сюда. Не подхожу я к этой обстановке.
— Вот глупый… Ну, ты пойдешь мыться или я?
Я бы с удовольствием пошел, еще бы! Все тело мое истомилось по горячей воде. Только взять с собой оружие? Это смешно. Но Николай приказал не выпускать оружие из рук, и приказ его не пустая формальность. Необходимо переложить пистолет в карман брюк; ну и пусть она смеется, а я переложу…
