И сейчас она прибегла к этому же противоядию в борьбе с одолевавшей ее печалью. Придя домой из магазина, Лена надевала халат и молча, с решительным видом принималась скрести и натирать пол, стирать оконные занавески, чистить графитом каминную решетку, надраивать медные ручки — словом, трудилась над своими двумя комнатами, покуда они не начинали сиять.
Однажды вечером она пришла домой и растерянно огляделась вокруг: делать было совершенно нечего, не осталось ни пылинки, на которую можно было бы ополчиться. С горя она пошла вниз, во владение миссис Хэнли, и стала печь пирог. Покончив с этим, посидела в гостиной у своей хозяйки, послушала последнее письмо Джо, ее супруга, который отплыл из Тэмпико и в следующий понедельник должен был прибыть в Тилберийский док. Но ей никак не удавалось сосредоточить свое внимание на новостях, сообщаемых механиком.
— В чем дело, Лена? — осведомилась миссис Хэнли. — Вы на себя не похожи. Вот что значит работать с утра до ночи.
— Это пустяки, — постаралась улыбнуться та.
— Нет, у вас в лице ни кровинки. Просто не знаю, как вас тут бросить одну. До чего глупо, что Джо остается на судне во время ремонта… А потом у него еще будет целый месяц отпуска.
— Не волнуйтесь: со мной ничего не случится. А вы славно проведете время в Лондоне.
— Так-то оно так… Я всегда хотела туда съездить. Тем более что пароходная компания оплачивает нам гостиницу на весь месяц. И все же… Обещайте мне немножко последить за собой.
— Обещаю… Завтра я обязательно отдохну. В субботу ведь у меня свободный день.
Но суббота не внесла никаких изменений в душевное состояние Лены. Утром, после того как она отвезла на вокзал миссис Хэнли, ее охватило чувство мучительного одиночества, и, сама не зная, как это случилось, она пошла не той дорогой, которой ходила обычно, когда гуляла по выходным дням. Оказавшись у входа в Ботанический сад, Лена очень смешалась и жестоко себя осудила.
«Ну, что ж, — впрочем, тут же подумала она, хоть и не очень была довольна своей слабостью, — раз уж я пришла, надо войти. Сегодня здесь по крайней мере мало народу».
Она прошла через широкие ворота по аккуратно расчищенной дорожке и направилась в противоположную сторону той, где они гуляли с Полом. Добрый час она старалась побороть желание войти в оранжерею, но под конец все же зашла.
Очутившись в изящном стеклянном домике перед стройным апельсиновым деревцом, возле которого они тогда стояли вместе, Лена почувствовала, как сердце ее тяжко забилось. Она торопливо прижалась лицом к ветке с восковыми пахучими цветами, затем повернулась и вышла.
